Чёрный пруд

Одиннадцать. Июнь сквозь кисею.

По стенам зайцы: излови и гладь их.

— Пора вставать!

— Уже... Уже встаю.

И — босиком в растрёпанный июнь.

На летней кухне жарятся оладьи.

 

Целуешь бабку в щёчку-сухофрукт.

— Поешь. Давно пора полоть картошку.

По радио прогноз передают.

По небу лодки-лебеди снуют.

— А можно мне потом на Чёрный пруд?

Сметанный пруд в щербатой древней плошке;

 

Жара, прополка. Солнце у скулы.

Ура, свобода! Сонная полянка.

Велосипед прильнул к ступням ветлы.

На серебре чернёном — перелив.

Вода тиха. Разбег, прыжок — заплыв.

Толкает рогом юркая тарзанка.

 

Летишь, орёшь. Наверно, так орёт

Восторженный неопытный вояка.

А вот Наташка: жгучая, как йод.

— Чего кричишь?!

Презренье так и прёт.

— Отстань!

Спасён мальчишеской ватагой.

 

...Украдкой рвёшь ромашку: люб, не люб?

И злишься: что за чушь — с цветами спорить?!

Одиннадцать: стремителен и глуп;

Ни Зевсов, ни Тартюфов, ни Гекуб,

В кармане — коробок с жуком, шуруп

И стёклышко — пруду расти до моря.