БОЛЬШЕ ЧЕМ СОРОК ЛЕТ НАЗАД (На обречённом, когда-то сильном теле)
На обречённом, когда-то сильном теле,
Видны следы и горечь поражений.
Угрозы с мутью, рождённые в застое,
Так не хотелось, забывать про волю.
На шаткой лестнице странной походки скрип.
Состарилась когорта лицемеров.
От бывших зеков рождались флибустьеры,
С похмелья, не признающие молитв.
Дотошный разум мерил призрачный парсек,
Так не хотелось, тянуть в пустую век,
И оставляя хлеб насущный на потом,
Ломились, сквозь неудачи напролом.
Не грел ничтожный труд, с протянутой рукой,
Было не просто приобрести покой.
Боясь вопросов от юношей пытливых,
Искали тропы, от сказаний лживых.
Мысли талантов, созревшие на кухнях,
Кидали на растерзание молве.
Упрямых - псы загоняли плеткой в угол,
Инакомыслие сжигали на костре.
Жалели многих, кто жил совсем иначе:
Зубрил тома придуманных законов,
Блуждали "ботаники" среди книжонок,
От мира отрешённый - вечно мрачен.
Учили бездарей лелеять нищету,
Презрев тернистую дорогу к Богу.
Прогнувшись, многим приходилось заходить
к профессору (дружку) Валерке Жогу.
В расцвет годов застоя – семидесятых
С ним на Тайшете строили дорогу.
Одну и ту же любили недотрогу,
Она ж искала мужа - депутата.
Прожить нелёгкую, порой пустую ,
считалось аспирантами достойным,
А мы ? - Не признавали модный феминизм,
Не все, из нас, готовились к поклонам.
