В государстве тридевятом
Как было в государстве тридевятом,
То есть на примере, на отдельно взятом,
Так с виду в государстве мирно жили,
И даже кто - то семьями дружили.
В том государстве было все прилично:
Свобода слова, все демократично,
Но по домам шептались, безусловно,
Не всё так гладко, не всё так ровно.
Ходили где-то слухи по задворкам,
И потихоньку вдруг пошли разборки,
На грани срыва были ощущенья,
Но вот нашли козла для отпущенья.
Крутили руки бедному без страха,
И порвалась совсем на нем рубаха,
И каждый лезет, даже кто не прав,
Но дайте дернуть им хоть за рукав.
Сочувствующих было только двое,
Да не услышать их за общим воем.
А кто давал советы по традиции
Исподтишка - те были в оппозиции.
Со всех сторон… ну прямо монологи.
Кто на трибуну лез, ломая ноги,
А кто в кармане просто крутит фиги,
Завис в экстазе от такой интриги.
И вот уже пошел большой замес,
Вот на трибуну вмиг оратор влез,
Никто не знал: ни кто он, ни откуда.
А он дорвался и злорадствовал иуда.
Все говорил, что он душою чистый,
Да и вообще - он белый и пушистый,
Он приводил такие аргументы…
Из алкоголиков он метил в президенты.
Ходили слухи все, что этот "демократ",
Он в номинациях был многих лауреат.
Он все кричал: "Да здравствует свобода!
Все для народа! Всё для народа!".
Он компромату… столько накопал,
Ведь прав лишь тот, кто первый наклепал.
Ему виденья были - подавались знаки…
Что даже в кучку собрались зеваки.
Народ весь разошелся- был в нирване,
А кто-то тихо лазил по карманам,
Но каждый в этом цель свою имеет
И для себя в той драке руки греет.
А кто- то пусть не проронил ни звука,
Но у него в кармане "каменюка".
Тихони эти пусть себя измучат,
Но ждут они, когда наступит случай.
За всем следил упрямый, самый зоркий,
Когда у них, опять пойдут разборки.
Он говорил: "Всё это ненормально,
Давайте подойдем концептуально".
Ну вот зануда, он ведь всех достал,
А тут еще для страха в стойку встал:
"Так не пойдет- мы слишком мягко стелим,
Давайте отберем все и разделим".
Пусть не у каждого на это были виды,
Но вот забудут про виновника обиды,
Его причешут, грязь с него стряхнут,
К нему сочувствующие сразу же примкнут.
И оппозиция, и даже те, кто били,
Потом все выпили, ну и про все забыли,
Народ забудет о своем, о личном,
И заживут опять демократично.
