В государстве тридевятом

 

Как было в государстве тридевятом,

То есть на примере, на отдельно взятом,

Так с виду в государстве мирно жили,

И даже кто - то семьями дружили.

В том государстве было все прилично:

Свобода слова, все демократично,

Но по домам шептались, безусловно,

Не всё так гладко, не всё так ровно.

 

Ходили где-то слухи по задворкам,

И потихоньку вдруг пошли разборки,

На грани срыва были ощущенья,

Но вот нашли козла для отпущенья.

Крутили руки бедному без страха,

И порвалась совсем на нем рубаха,

И каждый лезет, даже кто не прав,

Но дайте дернуть им хоть за рукав.

 

Сочувствующих было только двое,

Да не услышать их за общим воем.

А кто давал советы по традиции

Исподтишка - те были в оппозиции.

Со всех сторон… ну прямо монологи.

Кто на трибуну лез, ломая ноги,

А кто в кармане просто крутит фиги,

Завис в экстазе от такой интриги.

 

И вот уже пошел большой замес,

Вот на трибуну вмиг оратор влез,

Никто не знал: ни кто он, ни откуда.

А он дорвался и злорадствовал иуда.

Все говорил, что он душою чистый,

Да и вообще - он белый и пушистый,

Он приводил такие аргументы…

Из алкоголиков он метил в президенты.

 

Ходили слухи все, что этот "демократ",

Он в номинациях был многих лауреат.

Он все кричал: "Да здравствует свобода!

Все для народа! Всё для народа!".

Он компромату… столько накопал,

Ведь прав лишь тот, кто первый наклепал.

Ему виденья были - подавались знаки…

Что даже в кучку собрались зеваки.

 

Народ весь разошелся- был в нирване,

А кто-то тихо лазил по карманам,

Но каждый в этом цель свою имеет

И для себя в той драке руки греет.

А кто- то пусть не проронил ни звука,

Но у него в кармане "каменюка".

Тихони эти пусть себя измучат,

Но ждут они, когда наступит случай.

 

За всем следил упрямый, самый зоркий,

Когда у них, опять пойдут разборки.

Он говорил: "Всё это ненормально,

Давайте подойдем концептуально".

Ну вот зануда, он ведь всех достал,

А тут еще для страха в стойку встал:

"Так не пойдет- мы слишком мягко стелим,

Давайте отберем все и разделим".

 

Пусть не у каждого на это были виды,

Но вот забудут про виновника обиды,

Его причешут, грязь с него стряхнут,

К нему сочувствующие сразу же примкнут.

И оппозиция, и даже те, кто били,

Потом все выпили, ну и про все забыли,

Народ забудет о своем, о личном,

И заживут опять демократично.