Понтий Пилат
О, боги, боги… Яду! Яду
Плеснуть в фалернское вино,
Как величайшую награду
Принять… а дальше – всё равно!
Но нет. Опять дела и муки.
Шаги конвоя. Грохот лат.
Тетрархи умывают руки.
Каифа ждет. Решай, Пилат!
Он здесь. Преступник и философ.
Мятежник… Грязен и небрит.
Не понимающий вопросов,
Не ведающий, что творит.
Кому нужны его заветы?
Но круглый год в Ершалаим
Идут, пророчествуя беды,
Те, кто душою рядом с ним.
Они – мессии и предтечи
Из дальних стран и ближних мест
К народу обращают речи
И… сами просятся на крест.
Зачем? Исполнены отваги?
Или безумны и слепы?
И как решить судьбу бродяги,
Кумира и шута толпы?
Он говорил не то, что надо.
Увы, я не смогу помочь…
О, боги, боги! Яду! Яду!
Пусть будет крест.
Ведите прочь!
Как величайшую награду
Принять… а дальше – всё равно!
Но нет. Опять дела и муки.
Шаги конвоя. Грохот лат.
Тетрархи умывают руки.
Каифа ждет. Решай, Пилат!
Он здесь. Преступник и философ.
Мятежник… Грязен и небрит.
Не понимающий вопросов,
Не ведающий, что творит.
Кому нужны его заветы?
Но круглый год в Ершалаим
Идут, пророчествуя беды,
Те, кто душою рядом с ним.
Они – мессии и предтечи
Из дальних стран и ближних мест
К народу обращают речи
И… сами просятся на крест.
Зачем? Исполнены отваги?
Или безумны и слепы?
И как решить судьбу бродяги,
Кумира и шута толпы?
Он говорил не то, что надо.
Увы, я не смогу помочь…
О, боги, боги! Яду! Яду!
Пусть будет крест.
Ведите прочь!