Где угодно

Не здесь ли я остановился встретить

сырую стужу вечных вечеров?

Пугливость солнца я немедленно

вписал в свой счет,

а что до скупости туземных звезд,

я пренебречь готов пейзажем,

Готов склонить глаза в асфальт

и в свой сапог, на дырки в небе

не смотреть. К чему?

 

Я здесь спешу.

Бодрить себя: как распиздато!

что за ништяк!

Какой прогноз был

даден давеча на завтра?

Каков павлин вон там, какой слизняк!

Как замечателен трамвай!

какая мантра

кудахчет из его колес!

И вот.

Не пренебречь ли сухостью одёжки?

Не шляться ль здесь всё завтра напролет?

Не почесать ль за ухом, подражая кошке?

 

Воображая мертвецом любого прихвостня рассудка,

невольно сам примериваешь маску дядюшки с Нью-Йорка.

И, выпадая из пейзажа всякий раз, пусть на минуту,

всё невпопад ты, всё без вкуса и без толка.

 

Итак, молчу здесь чаще, чем дышу,

и балагурю вдоволь сам с собою.

Так, может быть, какой-то воин,

отбросив палицу и щит,

сидит на прошлогоднем снеге,

и ковыряется в носу, и вспоминает

мультик "Том и Джерри".

 

Как сладко иногда не верить

в реальность прошлых городов,

воспитанником коих был когда-то,

и повторять, идя сквозь стужу

вечных вечеров:

 

"Как здесь прекрасно, вашу мать, ребята!"