Любовь искал поэт...

Любовь искал поэт средь фальши и тумана сладострастья,

Отчаянно высматривал в толпе он шёлк девиц.

Не замечал он ни прохожих, ни погодного ненастья –

Мечтал найти одну её – царицу из цариц.

 

День ото дня бледнея становясь от муки нестерпимой,

Поэт забыл об имени своём и о стихах,

Забыл о гордости и гении творца, душе ранимой

И бредит о проклятьи, что сокрыто в зла цветах.

 

Он роз букет проклятых прижимал к губам иссохшим,

Он целовал их, обезумев, в острые шипы.

Казался юноша лишь тенью, привидением прохожим.

Разбилось сердце вдребезги и юности мечты.

 

Сливались капли крови в чёрный бархат боли и несчастья,

Окрасив в траур лепестки и стебель иссушив.

И сладко-горький яд стекал дымком на бледные запястья,

А вдалеке уж слышался трагический мотив.

 

Знамением казался колокольный звон старинной церкви,

И с губ слетел отчаяния вздох, когда возник

Спасительницы образ долгожданный, скинув бреда цепи.

Был то фантом, мираж, несбыточной мечты двойник.

 

Побелели лепестки, яд превратился в жизни сладкий сон,

Поэта воскресил спасенья нежный поцелуй.

Протянул мечте цветы и, сдерживая боли сладкой стон,

Припал к груди её поэт и шепчет: "Околдуй!

 

Забери меня в свою страну любви, где будем мы вдвоём!

Излечи от одиночества, вина и бреда!"

Девушка шепнула тихо, за руку беря его: "Пойдём!"

Скрылась в саване одежд за пеленою света.

 

Больше у судьбы не сможет проиграть поэт, не в этот раз.

Солнца свет он заслоняет рукавом плаща.

След во след идёт за чаровницею без лишних глупых фраз...

И просыпается. Горит в ночи свеча.

 

За столом, в пиджак его закутавшись, почти нагая,

Читает чаровница стих, дыша чуть слышно.

Распустила косы по плечам - прелестница морская,

А за окном стучится дождь в глухие крыши.

 

И это был не сон, ещё следы от яда жгли запястья,

И лепестки от роз стелились по кровати.

Лишь дождь холодный был как отголосок прошлого ненастья,

Кутал город тихий в мокрые объятия…