Любовь искал поэт...
Любовь искал поэт средь фальши и тумана сладострастья,
Отчаянно высматривал в толпе он шёлк девиц.
Не замечал он ни прохожих, ни погодного ненастья –
Мечтал найти одну её – царицу из цариц.
День ото дня бледнея становясь от муки нестерпимой,
Поэт забыл об имени своём и о стихах,
Забыл о гордости и гении творца, душе ранимой
И бредит о проклятьи, что сокрыто в зла цветах.
Он роз букет проклятых прижимал к губам иссохшим,
Он целовал их, обезумев, в острые шипы.
Казался юноша лишь тенью, привидением прохожим.
Разбилось сердце вдребезги и юности мечты.
Сливались капли крови в чёрный бархат боли и несчастья,
Окрасив в траур лепестки и стебель иссушив.
И сладко-горький яд стекал дымком на бледные запястья,
А вдалеке уж слышался трагический мотив.
Знамением казался колокольный звон старинной церкви,
И с губ слетел отчаяния вздох, когда возник
Спасительницы образ долгожданный, скинув бреда цепи.
Был то фантом, мираж, несбыточной мечты двойник.
Побелели лепестки, яд превратился в жизни сладкий сон,
Поэта воскресил спасенья нежный поцелуй.
Протянул мечте цветы и, сдерживая боли сладкой стон,
Припал к груди её поэт и шепчет: "Околдуй!
Забери меня в свою страну любви, где будем мы вдвоём!
Излечи от одиночества, вина и бреда!"
Девушка шепнула тихо, за руку беря его: "Пойдём!"
Скрылась в саване одежд за пеленою света.
Больше у судьбы не сможет проиграть поэт, не в этот раз.
Солнца свет он заслоняет рукавом плаща.
След во след идёт за чаровницею без лишних глупых фраз...
И просыпается. Горит в ночи свеча.
За столом, в пиджак его закутавшись, почти нагая,
Читает чаровница стих, дыша чуть слышно.
Распустила косы по плечам - прелестница морская,
А за окном стучится дождь в глухие крыши.
И это был не сон, ещё следы от яда жгли запястья,
И лепестки от роз стелились по кровати.
Лишь дождь холодный был как отголосок прошлого ненастья,
Кутал город тихий в мокрые объятия…
