Сверху смотрим мы на лоб твой правильный

С удивлением и горем - до предела.

Почему оставил день ты памятный

Скорбной позой собственного тела?

Жизнь всегда была твоей работой,

Улыбнись, пока ещё не поздно.

Смертью «удивить» сейчас кого-то

Совершенно и легко, и просто.

 

Большинству не вкусно это время,

Чересчур вертлявых и крутых.

Но и жизнь не проживёшь, не веря

В ум и совесть с подлостью впритык.

Ты всегда старался делать правду,

И смеялись над тобой рвачи,

Потому что не просил ты плату

За свои душевные ключи.

 

Кто помог внести в твои привычки

Силу непредвиденных потерь?

Ты ведь был, конечно, необычным

И не стал обычностью теперь.

Больно говорить с тобой, ушедшим,

Но ещё больней теперь молчать.

О, Устиныч! Разве можно жемчуг

В нашу землю молча зарывать?

 

Плачут по тебе, ушёл ты рано,

Не успевши прошептать: «Прости».

Ты действительно не выносил обмана,

На тобою избранном пути.

Стало меньше без тебя примеров прочных

В окруженье малом и земном.

Только смерть смогла порочно

Разорить бессовестно твой дом.

 

И никто, наверно, не сумеет

Тайну этой смерти разгадать,

Оттого не нужно нам в идее

Разворачивать причины смерти вспять.

Но опасен нынче что-то траур,

Словно, на военном рубеже.

Будь живым, Устиныч, там без сраму,

Это мы здесь мёртвые уже!