КОЛЕЧКО Часть 4-я

 

 

На раздавшийся звонок Марфа тут же раскрыла дверь, будто всё время стояла возле неё, ожидая прихода мужа, который ещё два часа назад собирался идти домой. Исидор Кириллович, чтобы не показать, что расстроен, чмокнув жену в щеку, запел песенку эмигранта Петра Лещенко: «Моя Марфушечка, моя ты душечка», заменив песенную Марусечку на имя жены. Марфа Корнеевна, легко усмехнувшись, прервав наигранное настроение мужа, тепло проговорила, обращаясь к нему по придуманному ею имени: «Слушай, Ися, не морочь мне голову. Вижу, что убийца до сих пор не найден, и это тебя убивает. Раздевайся, умывайся, приходи в себя, садись ужинать и слушать мою информацию, которая, может быть, тебя заинтересует, как заинтересовала меня, далёкой от методов раскрытия преступлений».

Поглощая любимую тушёную капусту со свиными ребрышками, Исидор Кириллович сначала не очень вникал в рассказ жены, научного сотрудника НИИ, о работавшей с ней лаборанткой женщины в возрасте, Мирры Конрадовны. Три года назад, когда Мирра Конрадовна, переехавшая с мужем в их город с Западной Украины, пришла работать в рыбный НИИ, жена охарактеризовала её, как приятную, работящую, немного замкнутую женщину, совершеннолетняя дочь которой, рождённая от некоего Измаила, осталась с дедушкой и бабушкой жить в Украине. Не как другие женщины, любящие посудачить о своих мужьях, Мирра Конрадовна никогда ничего о муже с именем, не встречающимся у русских, не рассказывала. Один раз сказала, что его редко видит, так как тот работает дальнобойщиком, постоянно находясь в командировках. Мирра Конрадовна, будучи миловидной женщиной, никогда не пользовалась даже губной помадой. Она не носила никаких украшений. Сегодня пришла на работу с золотым колечком на мизинце. На другой палец из-за маленького размера оно не налезло. Марфа Корнеевна рассмотрела на кольце маленький золотой листик, похожий на дубовый, наверху которого поблескивал феонит. Как настоящая жена мента, она вспомнила о колечке, снятого с убитой женщины, о котором рассказал муж. Она поздравила Мирру Конрадовну с приобретением красивого колечка. Та с гордостью сказала, что муж вернулся из командировки и подарил ей это колечко. Марфа Корнеевна, больше ни о чём не расспрашивая лаборантку, стал думать, почему муж купил жене кольцо, которое с трудом было надето на мизинец, впиваясь в его кожу; почему за долгие годы совместной жизни только сейчас муж сделал дорогой подарок, которым женщина не преминула похвастаться. И вообще, снятое кольцо с листочком с убитой женщины и появившееся аналогичное кольцо у Мирры Конрадовны, случайное совпадение, или это звенья одной цепи?

Не успела Марфа Корнеевна закончить свой рассказ, как Исидор Кириллович уже стоял у телефона, пересказывая Лукьяну Максимовичу полученную интересную информацию от жены. Лукьян сначала к услышанному отнёсся без энтузиазма, и рассмеявшись сказал, что если преступления начнут раскрывать их жёны, то надо будет мужьям стать домохозяйками, а жён отправить в милицию раскрывать преступления. «А вообще-то, надо проверять любую информацию, особенно в нашем положении, когда мы зашли в тупик,- заканчивая разговор, тяжело усмехнулся Лука и добавил, - как ты просишь, к твоему приходу на работу всё будет выполнено».

В семь утра, когда Исидор Кириллович подошёл к кабинету, возле него увидел в приподнятом настроении начальник розыска. Тот сообщил другу, что оперативники работали всю ночь и, как ему кажется, вышли на верный след. В милицию были доставлены Мирра Конрадовна и её муж Измаил, неоднократно судимый за тяжкие преступления, и недавно освободившегося из мест лишения свободы, где восемь лет отбывал наказание за причинение тяжких телесных повреждений. На учёт в милиции ещё не стал, нигде не работает. Нагловатый и самоуверенный тип, заявивший при допросе, что кольцо, подаренное жене, купил в ювелирном магазине города, в котором располагался лагерь, где отбывал наказание. На кольцо израсходовав все деньги, заработанные в неволе. В ночь убийства находился у своего друга, живущего в соседнем приморском городе. Его друг Корней также доставлен в милицию, но ещё не допрошен. Эту короткую информацию Лука выпалил, как из пулемёта. «Поверхностный внешний осмотр показал, что на шее Измаила имеются слабо видимые заживающие следы царапин, -хлопнув в ладоши и соскочив со стула, чуть ли не на всё управление, закричал возбуждённый Лука. Подойдя к другу и приобняв Исидора, Лука сказал, что любимому следователю, чтобы дело оказалось в шляпе, осталось только срочно назначить судебно-медицинскую экспертизу о происхождении царапин на шее Измаила и о составе его крови, которая у него изъята для исследования.

Исидор Кириллович с его богатым опытом принял решение, начать допрос с Корнея, который быстро раскололся. Перед началом допроса Исидор Кириллович, строго глядя в глаза Корнея, пытавшегося скрыть охватившую его дрожь, чётко, отчеканивая каждое слово, произнёс: «На раздумье даю одну минуту. Начнёшь врать по договорённости с Измаилом, сядешь надолго вместе с ним. Время пошло!». И бывший зэк, когда-то вместе отбывавший наказание с Измаилом, дрогнул, не желая попасть на тюремные нары. Он сказал, что Измаил у него появился не вечером, а под утро. Сразу обратил внимание на глубокие царапины не шее старого дружка, который их появление объяснил ссорой с женой, которая в гневе его поцарапала. Ранки они замазали зелёнкой и сели за стол, чтобы отметить встречу после долгой разлуки. Во время ранней трапезы Измаил достал из кармана брюк в жмене золотые изделия - колечко, две серёжки, украшенных лепестком со сверкающим камешком, и цепочку с висюлькой в виде сердечка. Колечко Измаил оставил себе, а остальные изделия попросил Корнея сбыть скупщикам краденного. Выполнив просьбу Измаила, Корней с ним две ночи бражничал в ресторанах города. На третий день Измаил уехал домой, так и не сказав, как ему достались золотые изделия, а он, по обычаю зэков, не стал его об этом расспрашивать.

При допросе Мирры Конрадовны следователем в протоколе особенно было подчёркнуто, что при возвращении мужа домой она обратила внимание на его поцарапанную шею. Измаил сказал, что он с другом, у которого был в гостях, ходил в поле для сбора шиповника, кусты которого усыпаны колючками, поцарапавшими его шею.

Подобрав кольца, похожие на кольцо, изъятое у Мирры Конрадовны, но разные по размеру, Исидор Кириллович предъявил их на опознание Еремею. Тот, не задумываясь, указал на кольцо, изъятое у жены Измаила, сказав, что точно такое он вместе с серьгами подарил своей жене. И здесь Еремей рассказал о детали, о которой раньше не говорил при допросе: перед тем, как подарить комплект золотых изделий жене, по его просьбе друг детства, работающий гравёром, с внутренней стороны кольца возле пробы золота выгравировал две микроскопические буквы - М и Е, с которых начинались его имя и жены. Невооружённым глазом они кажутся едва различимыми двумя точечками. Их можно рассмотреть только в микроскоп. Каково было удивление всех участников опознания, когда в микроскоп, доставленный криминалистами, на внутренней стороне кольца, опознанного Еремеем, были рассмотрены эти буквы.

Исидор Кириллович не стал допрашивать Измаила в служебном кабинете. Оперативники препроводили того в КПЗ, в камеру, из которой с прекращением уголовного преследования был освобождён Еремей, сразу не поверивший, что с извинениями его выпускают на свободу с правом обжалования незаконного ареста. Прощаясь с оперативниками, производившим по поручению следователя его освобождение, Еремей сказал, что на их месте поступил бы так же, и потому не будет никуда жаловаться. Наоборот, он благодарен честным сотрудникам, которые не стали на него навешивать чужое преступление, установив настоящего убийцы его любимой жены.

Продолжение следует