Чай!

Хриплый шорох сухарного чёрствого хруста,
Чёрный морок на дне из малины и чая,
Где чаинка частенько чаинку встречает,
Где колышутся старые колкие чувства.

Чувство счастья, что час разрывало на части,
Чувство боли, что волю уколами колет,
Ожиданье, что живо в печальной юдоли,
Огорченье, что страшно в брезгливом участии.

Моё тело терпело терзанья расстрелов,
И мой разум звенел, и сознанье трезвело,
И стирались границы фрагментов разделов
Под слоями седого сыпучего мела.

И бежали минуты, минуя движенье,
И от трезвости резалось резкое зренье.
Все фрагменты сошлись, сбились соположенья:
Дно достигнуто. Опустошённость. Презренье.