(Анри Матиссу и его марокканскому триптиху)

 

На плечи снов батистовое утро,

Набросил апельсиновый рассвет.

Разъяла тьму Матиссовая сутра,

Мир потянулся, солнышком согрет.

 

Прозрачна мысль, лениво занавески

Играют бликами разбуженных небес.

А белого холста уже коснулись всплески –

Нездешней бирюзы, потусторонних месс.

 

Гудит Атлантика в голубоватой дымке,

В её глубинах затаилась смерть.

Уже торгуют на блошином рынке,

Но мир под кистью не сгустился в твердь.

 

Подвижно всё, в чарующей истоме –

Изгибы линий, нега и мечта.

И город детских грёз в проёме,

Вдруг возникает с чистого листа.

 

В волшебной лампе трепетные рыбки.

Потрёшь слегка и в вечность уплывёшь.

Наивная пленительность улыбки,

Пусть ты её за деньги продаёшь.

 

И тапочки за Гибралтар уплыли,

За «Nec plus ultra» в солнечную взвесь.

Кем были здесь, там навсегда забыли,

Своей полезности утратив спесь.

 

А на холстах навеки слишком рано.

Всё сбудется, исполнится, вот-вот.

Вдруг рассветёт, негаданно нежданно,

И нас с тобой сиянием зальёт.

 

17. 09. 2019

 

«Nec plus ultra» (с лат. — «Дальше некуда») — латинское изречение, ставшее устойчивым, по легенде написанное на Геркулесовых столбах как предостережение мореплавателям, знак достижения ими границы мира.