Багровая жатва

Не хотел я встречаться, нежданно увидел её.

Обездоленный взгляд,

неприветливый,

горько-полынный, безумный и льдистый –

удивительной меткости выстрел

разорвал и вспорол часовой механизм изнутри.

Призрак ломаных шестерней,

безвозвратно коверкая время и судьбы,

оставляя борозды на стерне перестрелянных зёрен,

длинным шлейфом тянулся,

горячим, багровым.

Я идти не хотел,

но шагал по полям и

свинцовым надгробьям,

намагниченный взглядом пустые зрачки бурил.

А она,

голося автоматным простуженным лаем,

окликая меня по имени,

подзывала костляво и жадно,

округляя прожорливо смрадную глотку.

И дышала палёным, прогорклым и ржавым.

 

Так добычу ласкают прищуром голодным.

 

Не хотел я идти.

Я её проклинал, упирался под путами взгляда,

но смеялась, глухая, контуженая Война,

переваривая меня и пустую апрельскую жатву.