Принятие
Да, я однажды от себя устану.
Не стану дни, как листья, ворошить,
бежать и спотыкаться. Перестану
я правду в уши чёрствые крошить.
И в час, когда взойдёт луны прожектор,
устало озарив больничный дом,
наклонится надломленный прозектор
над скомканным надломленным лицом.
И я уйду в неведомые дали,
чтоб голос мой услышать не смогли.
Увидит кто-нибудь меня едва ли,
но лишь огромные глаза земли.
И будет кто-то, но не я, о чуде
в ночной тиши по-прежнему мечтать,
и кто-то, как и я когда-то, будет
пустые слитки памяти листать.
