Принятие

Да, я однажды от себя устану.

Не стану дни, как листья, ворошить,

бежать и спотыкаться. Перестану

я правду в уши чёрствые крошить.

 

И в час, когда взойдёт луны прожектор,

устало озарив больничный дом,

наклонится надломленный прозектор

над скомканным надломленным лицом.

 

И я уйду в неведомые дали,

чтоб голос мой услышать не смогли.

Увидит кто-нибудь меня едва ли,

но лишь огромные глаза земли.

 

И будет кто-то, но не я, о чуде

в ночной тиши по-прежнему мечтать,

и кто-то, как и я когда-то, будет

пустые слитки памяти листать.