Здесь звенящее золото ритм задаёт колесу,

Что, со скрипом вращаясь, умолкнет у каменных врат.

Здесь живёт запах хлеба и дыма, сияние стали,

Шорох кожи, лазурь, белизна ниспадающей ткани,

Стук браслетов на смуглых запястьях, застенчивость глаз

В свете дальнем огня, что навеки, навеки погас.

 

В свете алом огня и в мерцании масляных ламп

Замирают шаги горожан, разговоры и шепот.

Переступим порог, прочитав неизменное "Have"*.

И последний закат в душных сумерках пепельной дали

Вспомним смутно сейчас, когда тает во тьме птичий клёкот,

Когда в старых садах только ветер ночной видит нас.

 

Этот ветер горячий, багряный от специй и крови,

Он зовёт к исступлению и к гневу, к неистовой страсти.

Vivat Bacchus!** Горит изумрудная чаша в ладони.

Vivat Bacchus! Я помню то чувство безумия и власти,

Когда были с тобой словно боги в любви мы и в боли

И без страха смотрели на страшную длинную тень,

Что рассыпалась чёрным на красном бегущем просторе.

И был слаще, чем яд поцелуй тот последний для нас

В свете тусклом огня, что навеки, навеки погас.

 

*Have - (лат.) "Здравствуй!" В Помпеях есть по крайней мере один дом, где это приветствие выложено мозаикой у входа.

 

**Да здравствует Бахус! (лат.)