Гл. 35. НОЧНЫЕ ГОСТИ
План вылазки наметили по пути домой. Подготовить акваланги и легкий катер с лебёдкой, вызвать вертолет с Сент-Люсии и сегодня же вечером отправиться к черепахам. В лагуне не приводняться: спустить катер на воду и принять с вертолета снаряжение. Затем отпустить вертолет, переночевать в хижине, а завтра утречком начать подъём сундуков на катер.
Билл и дядюшка Гердт в целом одобрили план, но не согласились с мальчиками на счёт того, кому лететь за кладом. Ребята собирались всё сделать сами. Дядюшка Гердт потребовал нанять для охраны ценностей и защиты от акул двух инструкторов-аквалангистов, а командор заявил, что сам справится с кем хочешь, только дайте ему топор, да потяжелее.
В конце концов, победило мнение главы фирмы. Но Гердт ван Хольп настоял на срочном приобретении у Попкинса специальных острог для защиты от акул – так называемых «шарк-дарт». Жуткое оружие: втыкаешь в акулу, срабатывает взрыватель, и в тело хищницы вгоняется сжатый воздух из специального баллона, скрытого в рукоятке. Акула раздувается, теряет ориентацию и беспомощно всплывает на поверхность, пузатая, как дирижабль. Вот что такое «шарк-дарт».
Первая звезда проступила на вечереющем небосклоне, когда над морем застрекотал вертолет. Дюралевая стрекоза, на взгляд Билла, выглядела чересчур легковесно, чтобы доверить ей себя и своих адъютантов. Лететь за сундуками старику явно расхотелось. Но нельзя было уронить командорский престиж. Махнув рукой, папаша Билл полез по трапу в несерьезный аппарат, напоминающий трюковую кабину в луна-парке.
Задвигая дверцу, Тиль едва не прищемил нос Жуку, появившемуся неизвестно откуда. Тиль на мгновение задержал руку, и пёс прошмыгнул внутрь. Попробовали его вытащить из кабины – куда там: Жук забился в угол, оскалил зубы и злобно зарычал. Ну и ладно! Пусть летит.
- Кстати, с черепахами познакомится, - пошутил Тиль. Был у него такой дар: во всякой неурядице найти забавную сторону.
Зависли над причалом, с вертолета опустили тросы. Оставшиеся внизу закрепили катер. Вира! Подтянутый к самому корпусу, он напоминал продолговатую брошь на груди гигантского птеродактиля.
Вот она – Черепашья лагуна. Всё повторилось, только в обратном порядке. Катер заплясал на воде, Тиль прыгнул в катер, принял акваланги, «шарк-дарт», Биллов топор и всё прочее. Очередь за Ником. Потом вдвоем подхватили кряхтящего и стонущего командора. Жук не дался в руки и не пожелал покинуть борт воздушного корабля.
- Отвезите обратно, - крикнул пилоту Ник.
Помахали на прощанье. Скрылся за скалами вертолет. Нет, ты смотри, возвращается! Забыли что-то выгрузить?
Низко-низко прошла машина. Открылся люк и, сверху кувырком на ребят полетел Жук, а из кабины вслед ему страшные ругательства, громче вертолетных моторов. Ох, и вздорный пёс! Вот как за несколько минут успел досадить пилотам! Ладно, с ним веселее.
Чап, чап – на веслах к хижине. Домик ты наш на сваях! Голенастая избушка! Буд-то и не уплывали от сюда. Билл весь даже обмяк от нахлынувших чувств. А тут ещё приплыла Алиса. Встретились старые друзья. Чуть ли не целуются. Лучше на них не глядеть.
Привет, привет! – это Буцефал и Кармен заявились в гости. А с ними Анни! Вся компания! Здравия желаем, господа черепахи! А звезды, звезды-то! Разве в городе такие звезды?!
Честное слово, остаться бы здесь в лагуне. Красотища! Ни тебе уроков, ни педагогических нотаций. Забрать бы сюда дядюшку Гердта и Никовых родителей. Живи – не хочу! Правда, тетушка Пэтти не захочет: она теперь по утрам опускает на шёлковом шнурке термометр в свой бирюзовый бассейн. Вот дядя Джек, тот бы – с радостью, но как напастись на него рому? Проблема! Пора спать: утро вечера мудренее. «Цвик-цвик - спокойной ночи, костяные плотики! До завтра!»
Заснуть не успели. Нарастающий рокот прошел по воде. Неужели опять землетрясение? Вроде, нет. Ага, вот в чём дело! Проскользнув между скалами, в каменную котловину над бухтой, юркнул какой-то летательный аппарат с погашенными огнями. Только здесь, над самой водой пилот включил прожектора. Это был небольшой двухместный гидроплан. Он описал полукруг и аккуратно сел на воду за косой. Тут же погасли все лампы.
- Мастерски работают, - прошептал Ник, - сразу видно, люди опытные и отчаянные, иначе бы не сунулись без прожекторов в узкий проход. Боятся, что обнаружат с моря. На всё готовы. Тем хуже для нас. Надо как-то выкручиваться. Я вот что думаю: ночью они посидят тихонько, а с восходом начнут вылавливать наши сундуки. Достанут – и опять до вечера ни гу-гу. А стемнеет, уберутся восвояси. И поминай как звали.
- А радары? Ведь засекут их.
- Да они что, по-твоему, совсем уж дураки? Люди зарабатывают миллион. За такие деньги можно и рискнуть: пролетят над самой водой миль двадцать-тридцать – никакой радар не возьмет, а там взмоют свечой вверх – и вот они уже на положенном эшелоне. Так что за них не беспокойся: у них все «о´кей», лучше подумай, что будет с нами? Представь, выплывают они утречком из-за косы, а тут хижина. Вдруг в этой хижине стоят сундучки – ждут - не дождутся новых хозяев? Что сделал бы любой бандюга на их месте? Конечно, полез бы в хижину, а тут, вместо сундуков, мы.
- Ну и что. Вот и хорошо. Вы в них пуляете свои остроги, а я пройдусь топором.
- Так-то оно так, но, во-первых, начинать кровопролитие придётся нам и без всяких предупреждений, иначе будет поздно. А потом отвечать за это перед судом - не думаю, что нас очень похвалят за два трупа, хоть это и трупы грабителей. Во-вторых, ну, как эти десантники, чтобы не рисковать, сами сперва прошьют хижину очередью из автомата, а потом уж влезут на настил. Лагуна вроде глушителя на стволе – ни звука в море не выпустит, чего им опасаться.
- Тогда давайте спрячемся в тростниках. Пересидим.
- Это, конечно, выход, но надо посоображать, может, придумаем что-нибудь получше. Уж очень не хочется дарить им эти миллионы, да и самим барахтаться в трясине – тоже не большая радость. А уж если за Жуком не уследим, да он залает – нам крышка. Хорошо ещё, что сейчас спит, а то бы всех бандитов переполошил. Ты, Тиль, возьми его пока что на себя: он с тобой послушней.
В хижине замолчали. Из-за косы тоже ни звука.
- Напугать бы их так, чтобы сами отсюда умотали! – размечтался вслух Тиль.
- Хорошо бы, но как?
Молчит командор, только топор пододвинул поближе. Ворочают мозгами адъютанты. Вроде что-то наклевывается!
- Черепашью упряжь мы не забыли?
- Да что ты, сам же собирался погонять на катере с упряжкой. Принести что ли с настила? Только зачем она тебе сейчас?
В это время Жук заворочался, и ребята сразу же смолкли. Остальное Ник нашептал Тилю на ухо, лишь бы не разбудить чуткого пса.
По всему было видно, что Тиль хоть и раздумывает ещё над сказанным, но явно доволен планом предстоящей операции.
- А вдруг кто-нибудь из них спустится на поплавок и заметит наши узлы. Что тогда? Стрелять из-под воды острогой? – шепотом спросил Тиль.
- Нельзя. Оба из осторожности не вылезут: тот, что в кабине, начнет строчить по воде и мы попадёмся.
- Я тоже так думаю. Чего-то в твоем плане недостает. Вот если бы устроить им переполох в самой кабине. Ну, например, запустить туда змею или каймановую черепаху.
- Исключено. Где мы ночью отыщем змею? Поднимем шум – всё провалим.
- Эврика! А Жук? Ведь наверняка у них хоть один люк да открыт – в такую-то духотищу. Вот мы им и подбросим нашего Жучка. Он сейчас как раз на взводе. Всех готов искусать. С Жуком им будет не до осмотров своей летающей тарелки.
- Так ведь они убьют его, пристрелят!
- Только не это. Помять - помнут, но пристрелить – нет: кто же ведет стрельбу в кабине собственного гидроплана? Это тебе не игрушки. Скорей всего просто поймают и выбросят в люк.
Сказав это, Тиль даже потянулся от облегчения: теперь план Ника приобрел логическую завершенность.
- Будь по-твоему. Плети для Жука корзину с петлей, чтобы поднять на шесте до люка, а я скажу Биллу, чтобы он ни во что не вмешивался. Мы всё сами. Было бы ещё лучше, если бы он на время подался в тростники, да ведь не согласится.
Идею на счет тростников Билл начисто отверг, но обещал не мешать. И то ладно.
Корзину Тиль сплел классную, хоть сам в неё полезай. Осторожно втиснули туда сонного Жука и поручили заботам папаши Билла. На всякий случай командор прихватил одной рукой все четыре собачьи лапы, а другой – придержал челюсти, чтобы пёс спросонья не залаял.
Надели акваланги. «Циль-циль-циль», - покликал Тиль черепах. Не подвели, мигом всплыли, как субмарины из ночной воды. Вся упряжка! Ник прыгнул на Алису и принял черепашью упряжь и длинное тростниковое удилище. Следом спустился Тиль. Не медля, мальчики сползли в воду и запрягли черепах. На этот раз сбрую надевали со слабиной, чтобы при необходимости любая из черепах могла сама выкарабкаться из постромок.
Наконец, и Жук, мирно посапывающий в своей корзинке, со всей возможной осторожностью взят из рук Билла и водружен на спину Алисы. «Только бы не пробудился, но ничего не поделаешь, придется рискнуть».
Тиль ухватился за вожжи, Ник - за Тиля. Тронулись. Черепахи буксировали ребят без единого всплеска. Под ущербной луной выступали только самые гребни карапаксов, да тростниковая корзина на одном из них. Временами показывалась голова какой-нибудь из черепах и снова погружалась в воду.
Из мрака выступил гидроплан. Спят или не спят? Скорей всего дрыхнут: на такое дело идут крутые парни, бессонница им незнакома.
Ну, конечно. Крышка носового люка – настежь: проветриваются голубчики.
Без суеты закрепили концы черепашьих постромок на стойках поплавков гидроплана. А Жук всё спит. Вот и славно. Скоро его «выход».
Где удилище? Прицепляем корзину. Поднимаем. Теперь лай! З-зю, з-зю!
В первое мгновение Жук ничего не мог сообразить. Просто, он проснулся и обнаружил себя в тесной жесткой корзине, а эта корзина летит в воздухе на длиннющем шесте. Но этого мало! Корзина опрокидывается над какой-то дырой, и он, Жук, падает прямо на отвратительно пахнущий резиновый пол между каких-то рычагов и педалей. «Ах, так, - сказал себе пёс, - значит, со мной можно поступать, как угодно: сажать в дурацкие корзины, будить среди ночи, подкидывать на палках… Ну, погодите, я вам отплачу сполна!» - и тут же с возрастающей яростью вцепился в шею дремлющего в пилотском кресле потного парня.
К этому времени ребята уже скрылись в воду, держась на всякий случай в тени высокого карапакса Буцефала, который сегодня всё-таки втёрся в упряжку.
В кабине поднялась возня, сопровождаемая ругательствами, вскриками и злобным рычанием. Судя по всему, Жук полностью владел инициативой. Пора помочь ему.
Тиль тронул вожжи, и черепахи рванули, как застоявшиеся кони. Легкий гидроплан, набирая скорость, чуть боком покатил по лагуне. От неожиданности пилоты замерли, парализованные кошмарным оборотом дела; в кабине слышалось только клацанье собачьих челюстей, потому что ни один зверь не упустит случая воспользоваться замешательством жертвы.
Совершенно растерявшись, кто-то из летунов машинально врубил прожектора. Белые бивни лучей уперлись в набегающие навстречу скалы. Вот-вот гидроплан врежется в каменный откос.
Осветилась кабина. Двое громил в разодранных рубашках подпрыгивали на своих креслах, высоко задирая ноги, торчащие из лохмотьев штанов.
Плафон тут же погас. Видно, свет включили нечаянно, зацепив в борьбе с Жуком за тумблер. Тут же загремели выстрелы. Пули щёлкнули по скале и отскочили в воду. Стреляли наудачу – прямо в открытый люк.
«Совсем рехнулись» - подумал Тиль и в нескольких футах от обрыва развернул черепах.
Обнаружив перед собой водный простор, пилот догадался сразу же включить зажигание. Взревели моторы. Тиль бросил вожжи, отпуская черепах на свободу. Вся упряжка, включая погонщиков, нырнула, и над самыми головами просвистели поплавки берущего разгон гидроплана.
Гидросамолет уходит дальше, дальше. Взлетает!
В темноте что-то тяжело плюхнулось в воду. Это Буцефал запутался в упряжи и выпал из неё уже на взлете. А как же Жук? Опять всплеск, да ещё какой! Ребята поплыли на звук, что было силы работая руками и ногами. Ура! В воде барахтался Жук. Значит, его всё-таки изловил и выбросил один из этих бандитов. Конечно, сам Жук предпочёл бы, чтобы это произошло чуть-чуть раньше, по крайней мере не тогда, когда гидроплан поднялся на высоту пятого этажа. Но бандиты – они и есть бандиты. Что с них спросишь?
