Гл. 32. КЭП - КОМАНДОР
Дела в городе шли из рук вон плохо. Землетрясение разрушило четвертую часть построек, а, главное, консервный завод. Теперь рыбакам некуда было сдавать улов.
Горожане совсем сникли от свалившихся на них бед. Мэр города, мистер Деррик Уолкрофт, по несколько раз в день радировал губернатору владений на Малых Антильских островах о необходимости срочной помощи. Но всё напрасно. Землетрясение захватило и другие острова, так что средств не было, тем более что Кайман всегда считался глухим захолустьем, и до него у губернатора обычно не доходили руки. Единственное, чего добился мэр, - это двух десятков армейских палаток да нескольких тюков одеял, доставленных на вертолёте.
Аптека Гердта ван Хольпа тоже закрылась. Месяц назад, направляясь на поиски Тиля, Ник, вероятно, не успел ещё задвинуть за собой плиту на дне бассейна, а старого голландца уже арестовали. Жена мусорщика, миссис Томпсон, нашла на столе записку сына и тут же направилась в полицию. Сержант Маккинли подтянул пояс, поправил кобуру с пистолетом и двинул к Гердту ван Хольпу, в заведении которого сразу же обнаружил одежду пропавшего мальчика.
Улики налицо. «Путем психологического давления некто Гердт ван Хольп, появившийся на острове Кайман пять лет назад, заставил несовершеннолетнего Николаса Томпсона написать ложную записку, дабы отвести подозрения от виновника готовящегося преступления. Имел место и прямой подкуп ничего не подозревающего подростка. Мистер Попкинс, владелец салона спортивных и иных товаров, свидетельствует о покупке пропавшим подростком вещей, не доступных по цене сыну городского мусорщика…»
Бедный голландец не оправдывался. Он был даже рад тишине и уединению камеры. Останься он в аптеке – скольким клиентам пришлось бы отвечать на обязательные расспросы о Нике, его записке и обо всем, обо всём!
Инспектор, которому поручили вести следствие, должен был прилететь с Сент-Люсии на третий день после ареста, однако накануне его прибытия, ночью произошло землетрясение. Голландцу пришлось сначала тушить пожар, возникший из-за обрыва проводов и короткого замыкания в комнате дежурного, а потом бежать вместе с полицейскими Джеймсом Маккинли и Расселом Роулэндом, на разборку завала в баре, где во время толчка, как на грех, было полно народу. В суматохе ужасной ночи все забыли о том, что Гердт ван Хольп – опасный преступник, - только к вечеру следующего дня сержант спохватился и, сдержанно поблагодарив за помощь, снова поместил аптекаря в камеру предварительного заключения.
Следователь так и не прилетел на Кайман. После землетрясения дел у полиции было по горло и без какого-то там кайманского аптекаря: где-то ограбили под шумок банк, кто-то поджёг только что застрахованные никчемные дома. Да мало ли чего!
Джеймсу Маккинли сказали: «Жди». Он и ждал. А тут как с неба свалились Ник и Тиль. И дело о предумышленном убийстве подростков на Каймане само собой закрылось. «Красота!» - торжествовал сержант, поглядывая на дверь опустевшей камеры.
Старый голландец не собирался открывать аптеку и после возвращения мальчиков. Пиявки в бассейне почти что совсем пропали. Что-то, видно, произошло в подземных лабиринтах во время землетрясения. Конечно, дядюшка Гердт не отказал бы постоянным клиентам в дюжине-другой целебных червяков. Но какой уж это промысел?!
Вечером в «капитанской каюте» ван Хольпов собрались на совет папаша Билл, родители Ника – миссис и мистер Томпсоны – и, конечно сам хозяин – дядюшка Гердт. Мать Ника, тетушка Пэтти, еще не остыла от ненависти к аптекарю и потому сидела, поджав губы и стараясь не глядеть на того, кто еще вчера считался убийцей её сына. Мистер Томпсон клевал носом, потому что перед этим на радостях провёл часа два в компании Джимми-бакена, объявившего себя первым, кто «признал» Ника и Тиля. Старый голландец не сводил глаз с ребят, левое веко у него дергалось, чего раньше никто за ним не замечал. В общем, молодцами выглядели только трое бывших пленников черепашьей лагуны, особенно папаша Билл в белом кителе ван Хольпа, правда не сходящемся на груди, и в клешах, которые оказались почти что впору.
Совет, по праву хозяев, начал аптекарь. Надлежало решить, прежде всего, главный вопрос: что делать с сокровищами.
Для миссис Томпсон это дело яснее ясного: разделить на части, например, поровну на каждого из членов семейств Томпсонов и ван Хольпов, чьи дети нашли клад. Так что «гоните, господин ван Хольп, наши три пятых, а по поводу остального можете рассуждать, сколько влезет». Завершив речь, тетушка Пэтти весьма энергично ткнула своего благоверного в бок, и он согласно закивал лысеющей головой: мол, точно-точно, гоните денежки, господин ван… ван…, ну, в общем, гоните и баста.
После таких разговоров папаша Билл не посмел и намекнуть на счет покупки лагуны «а какие, собственно, - подумал старик, - у меня права на эти сокровища. Не я их нашел, не мне и тратить». Вот что значит наслушаться уверенных в своей правоте людей!
Но полагалось что-то говорить, и, вздохнув, старый моряк высказался в таком духе, что уж если высокое собрание желает знать его нужды, то ему хотелось бы получить хибарку, поближе к порту и катерок, пусть старый, но побольше с трюмом – для перевозки грузов между островами.
- Ого!... – вырвалось у тетушки Пэтти.
Старик и сам ужаснулся своим претензиям: вед это куча денег - катер, хибарка!
- Если это дорого, можно ослика с повозкой. Буду премного благодарен, - добавил бывший контрабандист, вспомнив, какой милый ослик вёз их сундуки
- Осла – ещё куда ни шло: надо начинать с малого. Как мы с Джеком! – провозгласила миссис Томпсон, и папаша Билл почтительно поклонился новой миллионерше с Каймана.
Дядюшка Гердт помрачнел, но не сказал ни слова. Ребята перешептывались между собой. Потом поднялся Ник.
- Я насчет дяди Билла. Мы с Тилем так ничего и не поняли, о какой хибарке и о каком старом катере идёт речь, а тем более – об осле. Без помощи дяди Билла никаких сокровищ не было бы и в помине, да и нас бы с Тилем не было в живых: Тиля прикончили бы змеи, а меня – акулы. Да нам бы самим даже сундука не поднять.
- Может, ты и прав, сынок, но роль того, кого ты называешь дядей Биллом, сводится к содействию в доставке клада, ведь нашли-то его вы, причем именно ты проявил наибольшую энергию.
- Ой, мама, ну, ты и скажешь. Больше энергии, меньше – кто может измерить? Мы нашли клад ни где угодно, а напротив лодки, обнаруженной дядюшкой Биллом. Так что дядя Билл – равноправный владелец этих ценностей.
- Милый мальчик, час назад меня консультировал юрист. Теперь я вижу, он был прав, кое-кто по-прежнему пытается оказать на тебя психологическое давление. Это уже один раз чуть не стоило тебе жизни, но если ты всё же вернулся в лоно семьи, мы с отцом не позволим всяким тёмным личностям и авантюристам оставить тебя нищим.
- Что вы, что вы, тетушка Пэтти, да ведь в сундуках уйма золота, бриллиантов – на всех хватит!
- А вот тебе бы, Тиль, помолчать. Надеюсь, твой папаша понимает, ваше положение здесь очень даже шаткое: на острове вы люди пришлые, с вами постоянно происходят какие-то тёмные истории, лучше бы вам вести себя поскромней. Верно я говорю, Джек?
Мистер Томпсон на миг очнулся, ошалело поглядел вокруг себя, боднул воздух и опять уронил голову на грудь. Супруга расценила его движение как кивок согласия.
- Вот видите, мы с Джеком всегда заодно. Запомните мои слова: только в труде и семейном согласии можно нажить честный капитал!
- Ну что ж, я думаю, владелец такого ларца, а ларец нашёл дядюшка Билл, не очень огорчится, потеряв свою, даже вполне законную долю сегодняшнего клада. В ларце карты еще одиннадцати кладов и подробные инструкции, как до них добраться. Мы с Тилем прочли все эти документы и совершенно уверены: ценности не тронуты. Так что, дядя Билл, берите ваш ларец, отныне вы единственный владелец, по крайней мере полусотни сундуков с сокровищами Нового Света. Если мама против, то, я, надеюсь, дядюшка Гердт и Тиль покроют затраты по подъёму со дна следующей партии драгоценностей. Я согласен принять участие в экспедиции бесплатно.
- Да как же так, да куда же это годится? – быстро и сбивчиво забормотала тетушка Пэтти. Чувствовалось, что запас юридических инструкций у неё иссяк. Полсотни сундуков, говоришь? Ах, ты, ах, ты! Я женщина простая, неучёная. Полсотни… Это ведь целя гора. А сундуки иногда бывают, ой, какие громадные сундуки. А нам, значит, только парочка вот этих, малюсеньких. Обидно получается. Ты как, отец, что-нибудь мерекаешь или дрыхнешь? Как же быть-то… Такая незадача… другим - всё, а нам – крохи со стола. Ведь честным трудом и в семейном согласии наживалось… А что толку – всего два сундучишка. Где же справедливость?! Может, тебе заплатят, Ник? Уж вы заплатите ему, добрый человек, - обратилась она к папаше Биллу, - ну хоть дюжинку сундучков – на бедность. Мы люди простые, из народа. Муж мой, ведь он и пьющий к тому же, верно я говорю, Джек? Пьющий ты?
Мистер Томпсон замычал и завалился на стенку.
- Вот, люди добрые, сами видите, какая мне помощь от такого муженька. Уж не обездольте бедную женщину. Ник, а Ник. Попроси дядю Билла.
- Хватит, мама: наговорилась, - прервал её причитания Ник. Мы с Тилем предлагаем такое решение: каждая семья получает треть: дядя Билл - треть, Тиль с отцом - треть, мы - тоже треть.
- Это что же такое делается, из двух наших сундуков один – тю-тю. Ведь честным трудом и в семейном согласии… Ну, я молчу, молчу – осеклась тетушка Пэтти, увидев нетерпеливый жест сына.
- Все три семьи объединяют свои капиталы, образую фирму, назовем её, предположим, «Командор и К°», что означает «Командор и компания». В той же пропорции, то есть по трети, каждая семья будет получать доходы и в будущем, в том числе и от поднятых со дна кладов. Президента фирмы будем называть командором, как в яхт-клубе. Предлагаю на эту должность дядю Билла, по праву старшинства. Вы согласны, дядя Билл?
За эти полчаса старый Билл столько раз мысленно погибал и вновь воскресал из мёртвых, что не сразу сообразил, чего от него хотят. Но на всякий случай кивнул головой.
- Ой, как хорошо, ой, как мило. Поздравляю, от имени всей семьи, поздравляю вас, господин командор! – защебетала тетушка Пэтти.
- Вице-президентом пусть будет дядюшка Гердт – он самый грамотный из нас, а мама с папой – членами правления. Согласны? Теперь о неотложных делах. Прежде всего, надо помочь городу оправиться от землетрясения. За это пусть нам отдадут Черепашью лагуну, иначе ни сегодня – завтра черепахам там придется не сладко, а они столько раз выручали нас из беды.
Громкий плач тетушки Пэтти прервал Ника.
- Так я и знала, так и знала: всё пойдет прахом, на всякую городскую шушеру, на каких-то там черепах. Так я и знала.
Вконец расстроенная женщина выхватила из потёртой хозяйственной сумки с ржавой защёлкой какую-то газету и теперь, комкая её в руке, показывала всем: «Я-то думала, куплю этот отельчик из белого кирпича с бассейном, заживу хозяйкой. Вот как раз продаётся. На Сент-Люсии. Я-то думала… А теперь всё черепахам, да черепахам… Вы еще Джимми-бакену отдайте. Он живо пропьёт все ваши сундуки, и глазом не моргнёте, как пропьёт, - на пару с моим благоверным: вон как храпит, аспид! Бедная я, несчастная!
- Позволь, Ник, прервать тебя, - вмешался дядюшка Гердт. – Если мы учреждаем фирму, то решения должны приниматься с учетом желаний всех членов правления. Дайте, пожалуйста, вашу газету, миссис Томпсон. Так-так… Я думаю, наша фирма в состоянии, без какого-либо ущерба для других финансовых операций, уже завтра приобрести этот отель и назначить мистера Томпсона управляющим. Вас устраивает такое решение, миссис Томпсон?
- Завтра? Значит, завтра? Ты слышишь, отец, а отец? – попыталась растолкать мужа тётушка Пэтти. – Уж вы не обманите, мистер ван Хольп, уж чтобы непременно завтра, мы сразу и переберемся туда, и вам будет покойнее, и нам лучше: ведь кто я здесь – жена мусорщика, а там – другое дело. Уж вы пожалейте меня.
- Фирма гарантирует вам эту покупку, - твердо сказал Гердт ван Хольп и тётушка Пэтти радостно закивала ему в ответ.
Ник получил разрешение продолжать.
- Уже теперь в наших руках огромные деньги. Командор с вице-президентом сегодня же должны решить, кого мы наймём на должность финансового директора фирмы. Лучше, если это будет кто-нибудь из служащих нашего кайманского банка. Каковы дальние цели фирмы? Мы с Тилем не раз обсуждали это. Какими бы средствами фирма не располагала, всем на свете не поможешь. Так давайте позаботимся о черепахах, хотя бы только о морских. На всей Земле создадим черепашьи заповедники, поставим охрану. Пусть там живут и выводят потомство. Иначе скоро в океанах не останется ни лут, ни каретт, ни зеленых черепах. Дело интересное, как раз и попутешествуем. Вы согласны, мистер Харрис?
Папаша Билл не сразу понял, кто такой мистер Харрис. Только немного погодя до старика дошло, что Ник назвал его, Билла, фамилию, о которой моряк давным-давно, как говорится и думать забыл. Уяснив это, Билл ужасно обрадовался неожиданному почету и уже по-деловому спросил: «Вот насчёт командора. Не лучше ли просто «кэп». Сравните: «командор» - вроде и красиво, а длинно, чересчур длинно. Теперь возьмем «кэп» - и коротко, и понятно, и по-нашему, по-флотски. Ваше, конечно дело, но я бы лично»…
- Не надо, Билл, - остановил старика Тиль. Сам подумай, солидная фирма, всемирная защита черепах и вдруг президент – «кэп». Нет, это не годится.
- Причем здесь фирма. Фирму называйте, как хотите, вы только мою президентскую должность переименуйте. С мальчишек я мечтал быть «кэпом». Так хоть теперь на старости лет уважьте!
- Нет, Билл, ты уж извини. Представь себе, посетитель входит в приёмную президента фирмы, а на двери табличка «Билл Харрис – кэп». Почувствует ли человек почтение к нашим делам, а, главное, к тебе – президенту?
- Ну, ладно, ладно. Согласен на «командора», но иногда, хотя бы между своими, так сказать, в узком кругу, вставьте между делом что-нибудь вроде: «Как там наш кэп?», или «А не пора ли кэпу справить новый сюртук?» - я имею ввиду флотский китель с серебряными шевронами. Очень он мне должен пойти! Ну, в общем, будьте так добры, порадуйте старика. Хоть иногда…
