ЦАРИЦА ОМФАЛА

1

Может быть, только этой игрою

До сих пор я живу и дышу.

Нынче снова окно я открою,

В гости Музу к себе приглашу.

 

Она медлить на зов мой не станет,

Ко мне в комнату тихо впорхнёт,

И старинные сказки вспомянет,

И весёлые песни споёт.

 

Мы давно ведь сдружились и спелись,

И одно распивая вино,

Разногласия все что имелись,

Растворить в нём сумели давно.

 

Нам другого напитка не надо,

В нём отрада душе и уму,

Он пьянит отрезвляя. Эллада –

Вот названье напитку тому.

 

2

Было время, точнее – эпоха.

От неё только камни да пыль.

На земле уживались неплохо

В ту эпоху и сказка, и быль.

 

Прожигали бессмертие боги,

Не давали и смертным скучать,

Привнося на земные пороги

Легкомысленных нравов печать.

 

Оживлялись наядами реки,

А дриадами рощи и лес.

Жили празднично древние греки,

Было много в их жизни чудес.

 

Не уму поклонялись, а силе,

Всякий труд почитали вредом,

Постоянно друг друга тузили,

Мудрецами считаясь при том.

 

Жёны их на цветах возлежали.

Сами были, как маковый цвет,

И героев порою рожали,

Да таких, что не видывал свет.

 

Выпадала героям забота,

В назиданье иным и в пример,

Отправляться в леса и болота,

Чтоб дубасить горгон и химер.

 

Отдубасив сполна, успокоив,

Опускали дубину иль меч.

Но один был герой из героев.

Вот о нём и пойдёт нынче речь.

 

3

Поутру молодая царица

Нетерпенья живого полна.

Ей на троне никак не сидится,

Всё томится она у окна.

 

Всё глядит за решётку ограды

Да за дымчатый сумрак колонн.

Полубога, героя Эллады

Ждёт сегодня она на поклон.

 

Вот он сам. Чуть не вровень с горою.

Льва убитого шкура оплечь.

И царица дивится герою,

Его дивную слушает речь:

 

- Я служить тебе стану, Омфала!

Так мне боги велят и судьба.

У тебя никогда не бывало

И не будет надежней раба.

 

Коль перечить тебе я посмею,

На меня ты притопни ногой.

Для тебя я такое сумею,

Что никто не сумеет другой.

 

Если в роще или за рекою

Вдруг приблудный объявится лев,

Я мгновенно его упокою,

По загривку дубиной огрев.

 

Мне не будет задачею трудной

Сто плотин возвести, сто мостов,

И какой-нибудь гидре паскудной

Обрубить сто голов и хвостов.

 

Хватит сил у меня и таланта

Доказать: я ещё не зачах,

И, спихнув старикашку Атланта,

Небосвод удержать на плечах.

 

Торжествуй же, царица Омфала,

Всем коварным соседям назло:

Пофартило тебе небывало,

Несказанно тебе повезло.

 

4

Но царица строптивою кошкой,

Что внезапно увидела льва,

Встрепенулась, притопнула ножкой

И такие пропела слова:

 

- Что за время, о боги, настало!

Ложь и глупость не знают границ.

Замолчи, чужестранец. Устала

Я уже от твоих небылиц.

 

К сожаленью, ни люди, ни звери

Моих пастбищ не топчут и рощ.

Это значит, герой: не в те двери

Твоя буйная ломится мощь.

 

В нашем царстве в покое и мире

Все живут, как в семейном кругу.

Мы танцуем, играем на лире

И овечек пасём на лугу.

 

Ты же дик и драчлив по природе,

Но чтоб не был казне ты в урон,

Я поставлю тебя в огороде,

Устрашать воробьёв и ворон.

 

Избавляйся от вредных привычек!

Среди злаков душистых и трав

Стой себе и отпугивай птичек,

Исправляй необузданный нрав.

 

За усердье тебя я уважу:

Сонмом юных рабынь окружу,

Посажу между ними за пряжу,

В своё платье тебя наряжу.

 

5

За окном сумрак свежий и синий.

Наша чаша ещё не пуста.

От меня не уходит богиня,

Мне её не смолкают уста.

 

Тихих струн слышу я переборы

И под радужный их перезвон

Мы сквозь годы летим и просторы,

Растворяемся в дымке времён.

 

Сто веков нипочём, сто парсеков!

Только б лишь не порвалась струна,

Только б лишь меж варягов и греков

Всё виднелась моя сторона.

 

Вот она, зимним вьюгам открыта,

Древних тайн и преданий полна,

Вся слезами и кровью полита

И неверьем дремучим больна.

 

Расстилалась и скифу, и гунну,

Потому и до нашей поры,

Хоть живёт во Христе, а Перуну

Всё равно преподносит дары.

 

Её рвут, раздирают на части

Чьи-то хищные злые клыки.

Сила есть, да не выпало счастье,

Размахнуться б – да всё не с руки!

 

Долго ли к чужеземным порогам

Всё склоняться да бить ей челом,

Как герою, что слыл полубогом,

А томился на свете рабом?

 

6

Видно, сил и усердья немало

Проявил в новой роли герой

И с улыбкой царица Омфала

Подошла к нему ранней порой.

 

Лишних слов понапрасну не тратя,

Шкуру львиную сдёрнула с плеч,

Облекла в своё старое платье,

Отняла и дубину, и меч.

 

- Вот таким, - говорит, - ты мне нужен.

Будешь прясть и наряды мне шить.

Новых подвигов дюжину дюжин

Прикажу я тебе совершить.

 

Ты спускался в аид без опаски,

Сотни чудищ сразил самых злых.

А теперь в песнопенье и пляске

Победи-ка невольниц моих.

 

Победи-ка своё неуменье

И сомненье моё победи.

Моим прихотям дай послабленье,

В своей силе меня убеди.

 

…Потянуло вечерней прохладой,

Наступает година утех.

На лугу за дворцовой оградой

Снова музыка, песни и смех.

 

Слышен хохот и девичьи визги,

Даже стены трясутся от них.

То не просто веселье, а брызги

Неуёмных восторгов земных.

 

Громовержец взглянул из-за тучки

На любимого сына и сник.

Тихо под нос себе: «Ну и штучки!»

Только вымолвил грозный старик.

 

7

Смолкли струны. Закончилось пенье.

Музе тоже пора на покой.

В ночь скользит она призрачной тенью,

Я, прощаясь, машу ей рукой.

 

Я гляжу, как она улетает,

Белой птицей пронзая эфир

И снежинкою маленькой тает,

Возвращаясь в волшебный свой мир.

 

И кричу я бессмертной подруге:

- Не попасть мне в твой сказочный край.

Ты сейчас улетаешь сквозь вьюги,

Ну а завтра опять прилетай.

 

Прилетай! Мы приложимся к чаше

С искрометным заветным вином.

В нем кипит вдохновение наше,

Наша песня рождается в нём.

 

Есть еще, что поведать нам людям,

Спеть о чём и о чём рассказать.

Прилетай, мы томиться не будем.

Будем петь и на струнах бряцать.

 

П.П.Рубенс ГЕРАКЛ И ОМФАЛА