Сосланным и заживо забытым... читает Давид Истомин
К дьяволу, а может к Богу
Жмутся эти строчки.
По лицу ползёт тревога,
То ли смерть в рассрочку.
Пуля в голову навылет...
Ад под Сталинградом.
Не прибрал Господь, не принял,
Дал взамен награды.
Проповедники морали
Пусть воротят морду.
Ноги в спешке, как украли,
Отпилили к чёрту.
Сожжены семья и хата,
Вой на пепелище.
Отвалялся в медсанбате,
Выписался нищим.
Хоть хрипи, хоть голову
Размозжи об стенку.
Умирал он с голоду
Гордо на коленках.
Кормчему живой укор,
Счёт на миллионы.
Победителям позор
Эти батальоны.
Выслать их, чтоб не смущать
Граждан днём и ночью.
Ставил Каина печать
Дальновидный "Зодчий".
Мироточили иконы,
Не найти спасения.
Недострелянных в загоны
И в спецучреждения.
С диким свистом и с размаху
Пошвыряли в воронки.
Не на поле боя прахом
Полегли фронтовики.
Загрузили в пароходы
Суки краснорожие,
Их лишившие свободы,
На конвой похожие.
Васильковый на погонах
Кант в том учреждении.
И тюремные законы,
Хоть и поселение.
Без исхода и возврата
Путь один- в могилу
Безымянным адресатом,
Господи, помилуй!
Ад прошли под Сталинградом,
Удостоились наград.
Кто же думал, где-то рядом,
Будет новый, мирный ад.
Жернов мерили на шею,
Пели под чужим штыком.
Флаг кремлёвский гордо реет,
Подкатился к горлу ком.
Пропадать так среди равных,
Раз уж смерть не миновать.
После битвы много храбрых
Бойко крыльями трепать.
Дверь захлопнулась в темнице...
Не нахмуривши бровей
Так избавилась столица
От покорных сыновей!
Меры горя не узнаешь,
Не познав чужую боль,
Между адом и меж раем.
Не смывайте с раны соль!
К дьяволу, а может к Богу
Жмутся эти строчки.
По лицу ползёт тревога,
То ли смерть в рассрочку.
