Лежу на озере холёном
Лежу на озере холодном,
На льду солёном пузом вниз.
Вдыхаю в льдины обреченный
Любовью стихоэкзерсиз,
И лед, тихонечко, но тает.
В нём обнажаясь по едва
Как будто маковка - златая -
Замерзшей рыбой - голова.
Её глаза пыльны туманом.
Испровиденьем иль обманом,
Чего предвестием влечет
Меня её раскрытый рот?
"Скажи мне, озера свидетель,
О жерло зеркала, скажи,
Зачем я есть на этом свете?
И есть ли свет тот? миражи
ль динамят искрой дерзкий ум мой?
И мой ли этот разум мой?
Из внутрирыбия лакуны
Ты знанием меня омой".
Спросил я и молчу смиренный
У в рыбу вморженной Морены.
Она молчит, белеет рот
Её. И мой. И снег. Идет
Какой-то мимопес. Уходит.
И вдруг из под её чешуй
Комком гремит в рыбопроходе
Глухое рыбное - "Целуй!"
И я целую аккуратно,
Оставив ей помады след
(гигиенической, понятно).
Молчание, ответа - нет.
"Ах так?!" - кричу. - "вот ты какая?"
И как любовницу лобзаю
В кишках отогревая ком
Отважным влажным языком.
Мы расцепляемся губами.
Меж ртом моим и ртом её
Дрожит, как мостик между нами,
Слюною-ниточкой-ручьем,
Как жизнь моя - с тепла до смерти,
Переливая пузыри
Нанизана на хрупкий вертел
Стекла. И голос: "Оботри".
А я внемлю словам из пасти:
"Поцеловался - убирайся"
Ледышкой пишется в груди.
И снова глас: "Теперь - Иди".
И я ушёл. Забывши шапку
Слегка обмерзлой головы.
Ловил из вьюги мыслей шатких
"И что?", "Вот так?", "А вдруг пингвин
Влекомый запахом соблазна..."
И в прочь бросал тяжелых дум
Свой бумеранг "... а вдруг облазит..
И пусть! плевать!" и так угрюм
Добрался до родной избушки
До печки гретой, до подушки
Теплеть, мелеть и видеть сны
В предожидании весны.
И в этих снах растает лёд,
И рыбку к берегу прибьёт,
И некий чёрно-белый кот-то
Поймает рыбку и пожрет,
Урча и обливаясь потом.
Сожрет её с моей помадой,
(гигиенической, конечно)
что я стащил в ларьке аптечном
(неловко, но губам-то надо).
Сожрет со стойким духом лука
Каким под борщ и сухари
У сострадательной подруги,
Я угощался звучным "жри".
С пигнвиньим катышком внутри.
Ты тоже спи, но знай и верь -
И я когда-нибудь проснусь,
К тебе, целованая русь,
Моя нетаяная твердь.
