Старушки

Пока я, утончённый и уточнённый,

Пытался уехать на выцветшем трамвае

От старушек с мраморными лицами

С зелёными и голубыми прожилками

И зубами, как у пираний,

С полными мешками в руках

И мешками пустыми под подбородками,

Я встретил старушек,

Сморщенных от серьёзной древности

И болтающих ногами

В слишком больших для них сиденьях.

И тут включили свет!

Он тоже был то цвета сала,

То холодца.

Трамвай остановился. И тут я понял,

Что это не движение по рельсам раскачивало наш вагон,

А коллективное дрожание

Голов этих изюмных старушек.

Страшно и подумать, что тогда заставляет трамвай бежать по рельсам.

 

Я сошёл в аллею голых деревьев.

Мои бёдра были одеты в холод,

И скоро уже я почувствовал бы,

Как из них потекла кровь.

Недолго осталось. Я приду домой

И, забыв принять холодный грамматический душ,

Усну под мягкий тембр трансформатора.

К сожалению, на этот раз

Никакой оранжевый диск не прожжёт медового марева моего сна.