Старушки
Пока я, утончённый и уточнённый,
Пытался уехать на выцветшем трамвае
От старушек с мраморными лицами
С зелёными и голубыми прожилками
И зубами, как у пираний,
С полными мешками в руках
И мешками пустыми под подбородками,
Я встретил старушек,
Сморщенных от серьёзной древности
И болтающих ногами
В слишком больших для них сиденьях.
И тут включили свет!
Он тоже был то цвета сала,
То холодца.
Трамвай остановился. И тут я понял,
Что это не движение по рельсам раскачивало наш вагон,
А коллективное дрожание
Голов этих изюмных старушек.
Страшно и подумать, что тогда заставляет трамвай бежать по рельсам.
Я сошёл в аллею голых деревьев.
Мои бёдра были одеты в холод,
И скоро уже я почувствовал бы,
Как из них потекла кровь.
Недолго осталось. Я приду домой
И, забыв принять холодный грамматический душ,
Усну под мягкий тембр трансформатора.
К сожалению, на этот раз
Никакой оранжевый диск не прожжёт медового марева моего сна.
