Мне сказала Гульнара
По широким проспектам Ташкента,
Я с Гульнарой нередко ходил.
И от слов моего комплимента,
С щек румянец ее не сходил.
На Алайском прилавке базара,
Ей хурму и цветы покупал.
Долго в старый район Челонзара,
Я до дома ее провожал.
Среди хилых домишек из глины,
С ней с опаской по улице шел.
Но скорее всего без причины,
Страх тогда на себя я навел.
В темноте переулочек узкий,
И окошек блестящих стекло.
Мне сказала Гульнара:"Ты русский,
Ничего, лишь бы сердце влекло.
Что нас ждет, узнавала Гульнара.
Но цыганка сказала одно:
"Вижу я, что красивая пара,
Только вместе вам быть не дано".
Утолением к знаниям жажды,
Мне в другом крае место нашлось.
И на долго уехать однажды,
Из родного Ташкента пришлось.
Через годы в событиях шлейфа,
Слышал я от кого-то затем,
Что она за арабского шейха,
Вышла замуж, пополнив гарем.
Стерлись в памяти юности годы.
Жизнь моя шла своей колеей.
Холостяцкой лишившись свободы,
Обзавелся как все я семьей.
Мы с женой не настолько богаты,
И бывало нуждались порой.
Но решили махнуть в Эмираты,
Закупили билеты зимой.
И уже после белого снега,
По арабской дороге ночной,
Мы искали отель для ночлега,
Чтобы был не такой дорогой.
А на утро пошли прогуляться,
Осмотреться спокойно вокруг.
И не мало пришлось удивляться,
Где мы свой проводили досуг.
От палящего солнца нагрета,
Площадь каждая дивных дворцов.
И несется со стен минарета,
В даль к молитве полуденный зов.
Из подъехавшего лимузина,
Вышла женщина, рядом почти.
И на русском позвала:"Мужчина,
На два слова прошу подойти".
Подошел я на зов мусульманки,
И услышал слова за чадрой:
"Не ходила б когда-то к цыганке,
На всю жизнь бы осталась с тобой!"
