Призвание Часть III Глава 2
Друзья неспешно вдоль аллеи,
Чрез мост, минуя бакалеи,
Шагали молча, вдаль смотрели,
И звезды ярко так горели.
Бекзат задумчиво спросил:
– Ты значит, для себя решил
Бесповоротно – стать, как Павел?
– Да, милый друг, вне всяких правил,
Вне богословских школ и схем!
– Но для чего… скажи зачем
Бросать, столь спешно, институт?
Тебя ж родные не поймут!
– Для многих глупость! Не понять,
Когда ты от Христа принять
Сумел свое предназначенье,
Попав в свою стезю, теченье!
Ты ж менеджмент зачем избрал,
Не выгоду ль ты в том искал?
– Но так устроен человек,
Вне нации лежит аспект,
Ведь рыба ищет там, где глубже,
А человек – всегда, где лучше!
Не ты ль меня тому учил?
– Я не к тому тебя спросил;
Другую мысль в главе держал –
О выгоде вопрос звучал!
Лишь сребролюбье – корень зол,
Тщеславие – души престол!
Но разве в этом жизни суть –
От жития с лихвой хлебнуть,
Испить до дна пределы счастья,
А после нас – потоп, ненастья!?
Таков плотских людей удел!
Есть нечто больше! Те, кто смел,
Не пребывая в скептицизме,
Всегда увидят правду жизни –
Что истина Христом дана
Во все пределы, времена!
России время настает
Войти в удел Христа – оплот;
Религий цепи – разорвать,
И верой в духе воссиять
Единой Церковью Христа!
– Мой Ветрин, это ж смехота –
Экклесия всея Руси!
Одумайся! Себя спроси:
Зачем объединять теченья,
Конфессий частные ученья?
И на Руси не быть тому,
Чужому сдастся ли ярму –
Еврейской мысли, божеству?
Ведь пред язычеством главу,
Она, склонив в веках, стояла!
Язычество не вымирало;
Оно поддалось синкретизму,
Слиянью вер, экуменизму!
Хоть Рим аль Русь – взгляни, проверь,
Взяв их обряды, праздник сверь.
Как появились вдруг «Колядки»?
Здесь не волхвы играют в прядки,
Насилью не поддалась Русь,
И я сказать не побоюсь,
Смогла княгиня напророчить, –
Премудра Ольга – приурочить
Обряды, в празднованье слить –
Вед с христианами сдружить!
Откуда взят «Иван Купала»?
«Спас», «Крашенки» в себя вобрала
Вся христианская страна,
Русь не Христу покорена!
Здесь заправляет, правит Род;
Ему хвалу народ поет!
А как с гаданьями на «Святки»?
И с «Масленицей» все в порядке!
Иконы образ, святый лик
Оккультной жизнью в храм проник…
Нет, Русь язычеству верна,
Слегка масонством пьянена!
– И вот об этом я кричу!
Ты прав! Зажегшие свечу,
Они в вертепе этой страсти
Не осознали главной части,
Что Иисус Христос учил,
И бывших святых укорил
В том, что Посредник есть Один –
Христос Мессия, а не «джин»
Стал между Богом – человеком;
Все остальное, друг, не снегом –
Огнём судилища поест,
Не осознав «Благую весть»,
Где Бога радикален взгляд;
Веротерпимости наряд
Нам – христианам, не одеть!
На вечность с трезвостью смотреть,
Кричать должны мы, по причине,
Убийственной душе доктрины,
Что синкретизм – дорога в сад;
Но это ложь! Дорогой в ад
Ведет слияние религий!
О, сердца друг, пора сизигий
В любви Христа всю Церковь ждет,
С небес к Единой Он придет.
И дух антихриста видать,
В тех, кто Христа не смел принять;
Не информацию о Нем,
А встречу с Ним – души Врачом!
– Как ты загадкой говоришь,
О встрече с Ним мне все твердишь!
У человека, мол, есть власть
Принять Христа али пропасть!
Не верю в это! Это бред!
От юности мне ведал дед,
Что на Земле – духовной школе,
Душа живет в плотской неволе,
И жаждет к Богу воротится,
Возможность есть тому случиться.
В гармонии коль пребываешь,
Закон Сварога выполняешь,
Душа достигнет царства Правь;
Чуть прогулявшись в царстве Навь,
Взойдет до Ирия иль рая –
Небесного всем дома, края,
Где встреча с пращурами ждет;
Ну, а кому не повезет,
Придется снова возвращаться,
В реинкарнации вращаться
И попадать на Землю в Явь.
Попробуй вновь судьбу исправь!
Мне это ближе в сих вещах.
Есть крайность – те, кто во грехах
В потусторонний мир явился,
Тот с Нави в Пекло опустился,
По-христиански Пекло – ад;
Иль духом злобным в Явь назад:
Кикиморой, русалкой злой
Аль лешим, оборотнем… в зной
Ходить, бродить, людей стращать,
Томленных солнцем – донимать!
Вся суть – прибыть к отцам, богам
И вечной радостью жить там!
– Оставим этот разговор
И богословский вечный спор, –
Смерть каждого из нас рассудит,
Но мудрость с тем, мой друг, пребудет,
Кто Посещенье распознал,
Христа призыву сердцем внял!
Он – истина, Он – дверь небес,
А инде входит вор и бес.
Коль пред судилищем стоять,
Так со Христом!.. Чего гадать!
Я в рассужденье здесь безумный,
И даже больше – полоумный…
Допустим, Стужин, мы не правы,
Но все старались – чисты нрава
И мы, и вы попали в рай!
Коль правы мы, тогда прощай!
Пусть жил ты честно, добрым был,
Да вот Христа ты невзлюбил,
Не принял, час не распознал,
Когда Он так к тебе стучал;
Ты, не открывший сердца дверь…
Бекзат, прошу тебя, поверь,
Не от своих я слов сказал,
Но что вложил – Христос мне дал,
О том тебе и повествую:
Кто без Христа – живет вслепую!
Сказав, он вдруг остановился,
У ресторана; изумился –
В окне он Тому увидал,
Улыбкой мягкой просиял.
Его заметив, та махнула,
Взаимно головой кивнула,
С подружкой Оленькой своей.
Друзья поднялись к ним живей.
– Какая встреча! Очень рад! –
Приветствовал их брат Бекзат. –
Надеюсь, вам не помешали?
–Нет, нет! – синхронно прозвучали,
Витиевато – нараспев
Ответы наших юных дев.
С Тамарой мы чуть-чуть знакомы –
Судьбой ли роком был ведомый,
В тот день герой, бежав за ней,
Плененный красотой очей?!
Событье к времени созрело,
И провидение умело,
Не словом – делом подсказало,
Что быть тому – не миновало…
На слово то прошу мне верить,
Уж ни солгать, ни слицемерить,
Когда стучится в дверь беда –
Времен, событий череда…
Герой наш это осознал –
Лицом к лицу судьбу встречал.
В Москве она из Краснодара,
Красавица моя Тамара,
Окончив «Гнесинку», осела,
При храме хвалы, оды пела.
И детства веры светлый луч
Ее коснулся из-за туч –
Она почти родных не знала,
Ей бабушка тогда сказала:
«В командировке мама с папой!»…
В тот день судьба корявой лапой
Взяла двоих… Ей было пять.
Боль за родных пришлось узнать.
Кто б знал и видел наперед –
Виной – злосчастный гололед!
Занос, кювет и вот итог…
В газете яркий некролог
Она, понятно, не читала,
Федора после рассказала,
Когда минул печали цвет
От расставанья многих лет.
Малышку приучив молиться,
В иконе Богу поклониться,
За близких, дальних и родных;
И о деяниях святых
Старушка ей пред сном читала.
Тамара с детских лет впитала
Весь христианский колорит,
Святую жизнь – уклад и быт.
У Томы был кротчайший дух,
Бог даровал ей чуткий слух.
Федора бабка в храм ходила,
И внучку за собой водила.
Впервые слыша храмный хор –
В распеве светлых дум простор
Тамара сразу полюбила,
Желанье в сердце сохранила:
Петь научиться и играть,
Чтоб этим Бога прославлять,
На фортепьяно и гитаре;
Что ж, удалось скажу, Тамаре,
Хоть было трудно, тяжело,
Но словно Божие крыло
От дней ненастных защищало
И кутало, как в одеяло;
Мечта сбылась, ей пелось всласть,
Кто слышал голос, словно в снасть –
В сеть рыболовну попадал
И обретал душе причал.
Подружка Ольга с ней училась,
Но не заладилось, случилось
Ей бросить вскоре институт –
Горячий норов, очень крут;
Но не характер – праздность дней
Мешала Оленьке скорей.
Отец – банкир, мать – депутат,
Карьерный рост для многих свят.
Она росла в тени гостей,
Банкетов, громких новостей,
Валютных курсов и залогов,
Ремиссий, сольдо и налогов,
Средь инвестиций и счетов,
Кредитов, векселей, торгов…
Родитель чадо подзабыл,
В нравоученьях упустил;
Лишь телевизор мог занять
И воспитанье Ольге дать,
Где сериал на сериале,
Рекламы также в арсенале,
Мультфильмы, новости и вести,
Конечно, няня с ними вместе,
Москвичку нашу вразумляли;
А также часом повлияли –
Сад, колледж, вызвав интерес,
К вокалу, постановке пьес
В драматургическом кружке,
На иностранном языке.
Язык Шекспира всем приятен
Он популярен, адекватен,
На нем училась Ольга петь,
Да и на русском посипеть –
Глас с хрипотцой был от природы,
Высокие им брала ноты,
Пусть непривычен, но чудесен;
Им изумленных, к спинкам кресел
Могла мгновенно приковать,
Заставив сердце трепетать.
Не полновата, не стройна,
Все в меру, словом – недурна!
Взгляд светлоокой – взгляд небес,
Не уложился в анапест –
Бекзат хотел ей написать,
Строкой возвышенной лобзать
Влас рыже огненных покой,
На скрипке сердца, под луной.
Минули детства вечера;
Уж повзрослела, подросла.
И институтский каламбур
Внес в жизнь ее большой сумбур.
Желанья грешные влекли,
Ошеломляя, сердце жгли,
В том «блат» из детства нам видать –
Привыкла все от жизни брать!
Жизнь закружилась в снежной вьюге,
Она, как Ветрин, в том же круге,
Вращаясь в модном вираже,
В похожем даже типаже:
Кутила, химию глотала,
Ей алкоголя было мало…
Зависимость вздымает душу,
А после штормом и об сушу
Ударит жизнь, встряхнет судьба,
Коль не учителен – труба!
В ребцентр Ольга угодила,
С полгода там она тужила,
Но постепенно ожила –
Жизнь в Иисусе обрела.
Тот Центр христианским был,
Названье я уже забыл –
«Дом на горе» аль «Град наскальный»!
Он стал ей знаком – обручальный,
Подсказкой, видимой с небес
Ее душе, где темный лес.
Как важно вовремя понять,
Остановиться, распознать
Средь этой сумрачной глуши,
Увидев путь своей души!
И Ольга наша просияла –
Призванье вскоре осознала!
Теперь живет среди чудес –
Восстановительный процесс
Ей новое дыханье дал,
Свободу в Духе, где бокал
Вина пила не от пристрастья,
Для аппетита и для счастья;
В ней эндорфин гормон играл
И радость в теле вызывал.
Она в те дни смогла возгреть
Небесный дар – вернулась петь.
Вдвоем теперь с Тамарой – вместе,
При храме, во Христе, в Невесте,
Играют складно и поют,
И в поклонение ведут.
В минуты те – молитв и пенья,
Зал переполнен упоенья,
Блаженства, да не от вина –
Дух наполняет допьяна!
И в вечер как-то там бывал
Бекзат наш – друга ожидал,
Вглубь храма он не заходил,
У гардероба всё бродил
И красовался в зеркалах,
Не разбираясь в голосах,
Где контральто пел, бодрил –
Он Бога славил, что есть сил;
Но отвлекли его раз сто,
Костюмчик новый и пальто –
Со скидкой в бутиках купил,
Вот и у зеркала кружил.
Вдруг встрепенулся – жар напал…
Да!.. Ольгин глас, кажись, попал
Ему с колонок гигагерцем –
Стрелой амура прямо в сердце!
В любовь не верил наш Бекзат.
«Любовь для цели – шаг назад» –
Он как-то Мите говорил;
Бекзат считал, одно твердил:
Кто в этом чувстве пребывает,
Тот безрассудно поступает!
Любовь для Стужина – порыв,
А после – ссоры, нервный срыв…
Он чувства этого бежал,
Но голос девы пронимал,
С ним совладать герой не смог,
Глас будто звал и сердце жёг.
Себя сим чувством друг смутил –
С тех дней он Ольгу полюбил.
