Призвание Часть III Глава 1

День да ночь – сутки прочь!

Мой читатель, вам помочь

Спешу, чтоб мне не навредить –

Излишним чтеньем не томить;

О вести чудной – исцеленье

И совещания решенье,

Подробно я не стал писать,

Лишь вкратце, только рассказать:

Как в снимках многих изумило

И нам о чуде говорило –

Следов от переломов нет,

Есть швы на теле, весь секрет

Необъясним был для науки;

И не врачей волшебны руки

Ему с кровати дали встать;

Как репортеров цела рать

Нагрянула и зашумела,

Статьи свои плели умело –

Пестрящих: Чудо иль регресс?

Заглавий тьма для желтых пресс;

Что моралист Аким Бубнин –

Законник до седин, морщин,

Как ни старался, ни язвил –

Срыв нервный только получил;

Восторг родных, фурор друзей,

Цветы, шампанское, «елей»…

Пришлось о многом умолчать,

Не стал излишне докучать!

 

Ваш взор хочу увлечь сейчас,

Где удивлю не только вас –

Сам потрясен тем измененьем,

Точнее – перевоплощеньем,

Что прежний Ветрин стал другим!

Хотим мы это ль, не хотим,

Сия, однако, перемена,

Для вас читатель – не измена

Тому, что зреть желали вы,

Читая первые главы…

Он стал писанье изучать,

Что б для себя чуть-чуть понять,

Как быть теперь, к чему стремиться,

Вернее – знал, но как изжиться

Пристрастьям разным – их любил,

Познать, что Бог освободил!

В уме, приятель, те сраженья!

Не ведал то… отсель сомненья

Героя стали донимать

И заставлять его страдать

В душе, где есть слегка тревога…

В своей квартире у порога

Он больше не встречал гостей,

Не слышно праздных здесь речей,

Хоть Митя наш и не аскет,

И траурный не дал обет,

Стал сторониться давних дел.

Для жизни новой Ветрин зрел!

 

Шли дни, и март уж засветился,

Капелью радостной открылся,

Радушьем солнечных лучей;

Дни стали ясны и светлей.

Герой собранье посещал

В том храме, где её узнал.

Переживаньем этих дней

Томилось сердце юно; ей

Дышал он, чувств не выдавая,

И сам себя не понимая,

Держался ровно! Что же с ним?

Он чувствовал себя другим!

Ведь раньше, девушке признаться

И в чувствах ветреных сорваться,

Он мог, как воздухом дышать,

А тут другое! Поспешать

Он не хотел, на то сердился.

Понять, что он переродился,

Тебя, читатель мой, прошу;

Лишь откровеньем сим спешу

Вам донести о новой жизни:

Нет, не о грезах, утопизме –

Я о призванье говорю.

С тобою вместе я узрю,

Как происходит перемена;

Ни ДНК, не сила гена

Смогли героя поменять,

Но встреча с Тем, Кто жизнь создать

Умеет в считанные дни;

А наших русских гни не гни,

Чтоб свой характер поменять…

Нас проще в землю закопать!

Но встреча с Богом грань стирает,

Твердыни прочны разрушает.

Наш Ветрин это испытал –

Лицом к лицу Христа познал.

Есть два пути. Его решенье –

Дорогой с Ним иль в отрешенье,

Гонимый ветром и судьбой…

Дорогой он пойдет какой?

Призваньем двигаться ль – блуждать?

Быть иль не быть, кой путь избрать?

Герой об этом рассуждал,

Ведь внутренность свою он знал –

Вся праведность, как та одежа,

«Где не лицо, а хуже – рожа» –

Я вам чуть выше излагал –

Мужик на паперти стоял…

Смущало это, жало грудь,

Конфуз свой тут же отмахнуть

Не мог герой, его стыдился –

В рождённом свыше дух томился!

И с детства помнился видать,

Тот строгий взгляд; им укорять

Священник-батюшка так любит,

Что недостойны мы… и рубит

Всю нашу святость от плеча,

Так резко, даже сгоряча;

Они ж одни достойны здесь,

Коль богословских книг прочесть

Смогли; и наизусть талмуд

Твердят, гласят – тому и good

Благую истину вещать

И все народы просвещать!

 

И как всегда, в один из дней,

Средь мнений света и судей,

Мой Ветрин к Богу вопрошал,

Писанье в храме изучал;

Понять о святости хотел,

О чистоте – он духом зрел!

И больше не читал статей

Своих «доброжелателей»;

С одной из них, самой кричащей,

Последней – красочной, язвящей,

Апостол Павел приступил

И со спины его спросил:

– Ты часом уж не о Давиде

Читаешь в «Царстве»? В лучшем виде

Бог жизнь любимца описал,

По сердцу Мужа отыскал! –

Едва апостол то сказал,

Как Митя в сердце осознал –

Сии слова легли ответом,

Как в разговоре с силуэтом,

Жарой по телу пронеслись:

«Ты муж по сердцу!» В них слились,

Объединились те понятья…

«В Давиде образ восприятья

Послушного Творцу царя –

Он был послушен, несмотря

На все свои грехи, проделки!

Как наши мысли жалки, мелки!

Давид был грешен – тем страдал,

Но к Богу шел, к Нему взывал,

Чтоб Тот иссопом окропил,

Омыл, очистил, убелил.

Хранил он заповедь, уставы,

Не для словца и для забавы

Их царь послушно выполнял –

Любил он Бога, Им дышал!

Нафан пророк пришед, сказал:

Давид! Бог обещанье дал –

Престол твой царства утвердить

В века! Вовеки не избыть!

Пастух он в прошлом, царь – в призванье,

Поэт – по жизни… Оправданье

Дано тому, кто взгляд Отца

И просьбы чтит, открыв сердца, –

Давид был именно таким –

Любил Его и был любим!» –

Мысль озареньем вдохновила

И Мите голову вскружила.

– О нем! – немного запинаясь,

Ответил Митя, и теряясь,

От удивленья рот открыл,

И повернувшись, встав, спросил –

Однако, как вы догадались? –

Обнялись крепко, посмеялись,

И, как старинные друзья,

Пошли вдоль кресел. – Вот статья –

Сегодня кто-то у дверей

Подкинул мне, а сам скорей

Умчал тотчас от кабинета –

О вас кричащего «памфлета», –

Апостол молвил, потрясая

Рукой своею, в ней сжимая,

Он газетенку показал,

Ее сложив, в карман убрал. –

Насмешкой преисполнен свет –

Наш мир не в ризы разодет!

Пусть не смущают эти вести,

Мой друг, тебя. Пророк без чести

Всегда в отечестве своем!

Стыдиться ль надо о былом?

Ты благодатью есмь что есть,

И сверху принял ты не лесть.

Душевным – это не понять!

Духовно – духом созерцать!

И чем быстрее то поймешь –

В избрание свое войдешь.

Святая жизнь не без греха!

Наш грех с тобой, как шелуха…

Покрыт Христом! И жизнь «вторая»

Открылась в воле… познавая –

Кресты свои нести мы сможем,

За весть благую главы сложим!

– Так, так, конечно! – и смелея,

Воскликнул Ветрин, мыслью зрея. –

Вы правы, ныне осознать

Я смог чрез Вас, и подсказать

Сумел мне Дух – ответил Бог.

Я слово в сердце впредь сберег

И о былом скорбеть не стану!

Мне Бог поможет, я воспряну!

И духом буду пламенеть,

Для Бога стану я гореть

Свечей во тьме, и озаряя,

О жизни благой всем вещая, –

Являть душе заблудшей путь!

– Всенепременно! – И дерзнуть,

Жизнь посвятив, пойду Христом!

– О, как ты верно мыслишь в том,

Что жизнью светим… Соглашусь! –

Ответил Павел: – Я горжусь

Благою мыслью и решеньем!

Мы явим путь! С небес веленьем

Христа мы дело завершим,

На ратный подвиг вдохновим

Народ простой – ослепши души;

Внимают пусть оглохши уши,

Что каждый может осознать –

Простую истину принять…

Лишь встреча с личностью – Христом,

Даст осмысленье нам во всем:

Какой дорогой нам идти,

Не сбиться как с того пути;

Кто для чего был сотворён,

Для жизни новой возрожден!

Бог всем подскажет, озарит,

Кто честно просит, кто стучит

К Нему лишь с искренним желаньем –

Бог не ответит с опозданьем.

В нас все сокрытое из детства,

И есть единственное средство,

Как то – суметь себя понять,

Своё призванье распознать…

В Отце Небесном, в Нем – удел!

Он так замыслил, повелел

В Нем поприще свое искать –

Иному сеять, другим – жать;

Не все ж апостолы, пророки?

Призваний шумные потоки

Захватят каждого из нас…

Духовно все для Божьих глаз:

Простой работник, брат трудяга

Али начальник всем во благо –

Профессий много, их не счесть;

Принять от Бога – в этом честь!

– Я понял вас, есть высший план,

Для каждого есть званье, сан? –

Вдруг Стужин, здесь стояв украдкой,

Вопрос задал с ухмылкой гадкой,

А те, увлекшись – Дух бодрил –

Как Стужин медля подходил

И не заметили – бродили,

Во храме речи говорили;

Бекзат за ними поспевал,

Ходил и слушал, изучал

Он христианские мотивы,

Небесны тайны, директивы,

Не верил в них, одно внушал –

Ведичество – его знавал.

– О, Стужин, вы вошли, как тать,

Шагов не смог я примечать! –

Промолвил Павел. – Вам видней!

Вам знанье наперво; скорей

Постичь, извлечь, изведать надо!

Печальна участь ретрограда!

Да так и есть, есть план у Бога,

По-вашему, кажись – Сварога,

Чтоб следовать в пути по Прави,

В гармонии души и Яви!

– Всё верно! – Стужин проронил,

Он к Ветрину в тот час спешил,

И знал, где друг его бывает,

Часами, долго пропадает.

Пожали руки, вновь спросил,

Верней сказать – сострил, съязвил.

Он также часто здесь бывал,

О христианстве узнавал,

О многом слушав, в спор входил,

Что думал – прямо говорил. –

Я все никак не уловлю

И для себя не вразумлю,

Как можно жизнь свою отдать

За тех, кто злобу источать

В привычном круге жизни любит?

Кто жизнь напрасно свою губит,

За них ли стоит умирать?

– И в том всю мудрость изваять,

Сумел Отец в распятом Сыне!

Простых иль знатных в важном чине…

К кому из них Господь воззвал? –

Вопрос апостола звучал. –

Лишь к тем, кто в жизни средь сует

Нашёл, узнав Его ответ

Сокрытой тайны в слове «я»!

Кто «я»? Проживший жизнь не зря!

Так знай, – не всякий говорящий:

«Господь! Господь!», но всяк творящий

Небесну волю от Отца –

Жилец Небесного Дворца!

В Небесно Царство тот лишь вхож,

Кто личной встречей, вне одёж,

Христа лицом к лицу познал,

И Божью волю исполнял.

Здесь все равны, и вицмундир

Вам не поможет; ориентир

Мы потеряли – ложью свет

Был преисполнен; вот «рассвет»

Забрызжет полнотою дней!

Христа прими, мой друг, смелей!

– Оставим, полно нас стращать

О муках ада, возвещать

Нам déjà-vu – приход Христа,

И скорбь – событий полнота,

Что после смерти Божий суд

Для грешников, слепых иуд;

Что есть один лишь шанс у всех,

Пока мы дышим… Просто смех!

В писанье кто-то начертал –

Для «недалеких» здесь аврал:

«Один раз только умереть,

А после суд»… и не отпеть,

И не омыть грехи в кончине;

И вот по этой то причине,

При жизни нужно нам принять

Христа и суть Его познать? –

Спросил наш Стужин, воспаляясь,

Лицом краснея, возмущаясь –

Он будто что-то предвкушал…

Бекзат ответ от Павла ждал.

И сам того не понимая,

Как истина зажглась святая,

Ответ в вопросе своем дал,

Но лично то не услыхал.

 

Апостол Павел, улыбаясь,

Во взоре светлом умиляясь,

На Митю, Стужина смотрел,

О как же много он хотел

Им объяснить и рассказать,

Да сердцем надо осознать

Всю силу, глубину Благого,

И даль, и ширь Христа Святого!

Ответ пребыл, ответ звучал,

И от того он промолчал,

Сказав: – Пусть Бог укажет путь,

Как Мите смог Он намекнуть,

Подскажет и тебе дорогу...

Бог призывает к диалогу;

Зависит метод не от нас,

Как можем мы услышать глас:

Во сне ль, в виденьи то сретенье

Али пророка говоренье…

Через писанье не всегда, –

Коль Дух откроет, лишь тогда

Ты разумеешь, понимаешь

И животворный глас внимаешь,

Без Духа «буква» та мертва –

В свободе Духа ожила;

Бог ситуацией толкует,

Красноречиво повествует –

Чрез всё Он может говорить!

Он Бог! Ему чудотворить!

Знак дать аль голос услыхать,

Концепт спонтанный изваять

В сердцах людей, что чаще встретишь,

Его особо заприметишь,

То в оправданье, то в укор…

Здесь совесть с плотью бранный спор

Устроить может за проступки –

Эгоистичность кажет зубки!

И дьявол может подсказать –

Идею бросить, тезис дать.

Как часто это происходит –

Мысль бередит, собой изводит

Умы людские – в них сраженья,

Различны выводы, решенья:

Как поступать, чему внимать?

Одно, мой друг, прошу признать,

Что знать Его и знать о Нем,

Одно ль и тоже?! Не солжем,

Ответив Вам, Бекзат, – иное!

Раздора яблоко гнилое!

Не информацией живем,

Но встречей с Тем, Кто всё во всем!

Бог Вездесущий к нам взывает,

Он гласом веру зарождает

В тех, кто сумеет слову внять

И голос свыше распознать!

Духовность не от святых мест,

Быв пилигримом дальних верст;

И не от чтенья мудрых книг –

Пустого благочестья вид;

При встрече с Ним совместный труд,

Обточка, переплавка руд,

Работа с сердцем – наш «алмаз»

Не огранен для Божьих глаз!

Духовный рост в принесших плод,

Где добродетелью вперед

Любовь выходит, с нею вера,

Из сердца это – не манера!

Мир, милосердье там и радость,

Долготерпенье, кротость, благость

И воздержанье от плотской,

Греховной сущности людской.

Вам предстоит еще познать,

Не под закон, но в благодать

Вступает ныне поколенье –

Шатра Давида возрожденье!

 

Простились. Вышли. Город шумный

Стал будто тише. Вечер лунный…

И небо цвета бирюзы,

Как шаль невиданной красы,

Ложилось городу на плечи.

На фоне этом легки речи,

Но разговор не заходил –

Бекзат смущен, и Ветрин злил

Своей беспечною походкой,

Метались мысли, пахло водкой

От тех, кто рядом проходил.

Дурман над городом царил.

 

Нас в этот вечер встреча ждет,

Скажу – обмолвлюсь наперед,

С Тамарой, с Ольгой – две подруги…

О них я, впрочем, на досуге,

Вам только вкратце расскажу,

Минутой вашей дорожу.