Мы знали всё о мастере наживы...
* * *
Мы знали всё о мастере наживы
По сообщеньям сведущих газет:
Какие он читает детективы,
Где побывал, а где – покуда нет;
Какие он предпочитает блюда,
Какие вина или коньяки,
Но вот спросить: «А денежки откуда?» –
Писакам явно было не с руки.
Однако все грехи отныне в прошлом,
К чему теперь об этом говорить?
Будь человеком сколь угодно дошлым,
Кондрашка может и тебя хватить.
Вполне обычный состоялся ужин,
Над яхтой звезды плыли в облаках,
А утром был остывшим обнаружен
Яхтовладелец с книжкою в руках.
И удивленье зреет в журналисте:
Тот, кто вчера лишь всемогущим был,
Не дочитал роман Агаты Кристи
И не узнал, кто дяденьку убил.
И журналисту хочется напиться,
Пить много дней, очухаться с трудом,
Надеть, скрипя зубами, власяницу
И подпалить свой подмосковный дом.
И, содрогаясь всем холеным тельцем,
В мороз брести, куда стопы ведут;
Обобранные тем яхтовладельцем
И хлеба, и тепла ему дадут.
А если он в пути замерзнет – что же,
Мир позаботится о мертвеце,
Которого найдут на снежном ложе
С мечтательной улыбкой на лице.
