Монолог заядлого грибника

Я так люблю походы за грибами, неважно, что в лесу довольно сыро.

Здесь жизнь с мечтами сталкивая лбами, бесплатного могу наесться сыра,

из мышеловки времени - пространства достав его при помощи извилин.

Мне нудного не надо постоянства и белых булок с запахом ванили.

Предпочитаю острый запах гнили и свежего звериного помета,

могу в лесу часами резать мили, пока не нахожу тропу для взлета.

Когда взлетает мысль к вершинам сосен, парит и кружит над лесным массивом,

душой купаясь в неба купоросе, я чувствую себя таким счастливым!

Грибы, от любопытства выгнув шеи, указывают шляпками на схроны:

завалы веток, ямки и траншеи, густой травы уютные хоромы.

Я, срезав их, кладу в свое ведерко, пусть шепчутся тихонечко друг с другом.

Я слушаю и вглядываюсь зорко в другой лесок, что видится за лугом.

Вот так однажды, выйдя спозаранок и заплутав к обеду в сладких грезах,

я шел по лесу полному поганок, растущих меж стволов сухих березок.

Бледнеющая кожа ядовитых отпугивала даже насекомых.

Услышал я немало слов забытых, знакомых мне и вовсе не знакомых.

Они так быстро складывались в вирши, что удивленью не было предела.

Поганки, Мухоморы - нувориши, так жадно моего хотели тела,

что в мозг внедрялись мой со страшной силой стихами, так похожими на рвоту.

Поэта увести стремясь в могилу, они почти закончили работу.

Я хохотал и плакал как безумец, поганки все собрал на всякий случай,

но вдруг услышал голос: - Вольнодумец, себя такими рифмами не мучай!

Не слушай шепот бледных и поганых, иди спокойно собственной дорогой.

Завистливых, плюющих злобой, пьяных, по лесу расплодилось слишком много.

И я пошел прямой тропинкой к бору, он зеленел листвой, в нем пели птицы,

там все любили фауну и флору, там было просто не за что стыдиться.

В нем выживали слабые подранки, надежда никого не покидала.

Там тоже жили бледные поганки, но было их в бору ничтожно мало.