Белоснежно-седое безмолвье.

Шесть ноль-ноль. Два часа уже утро. Февраль укрывает метелями

необъятную пустошь и небо сырое над ней.

Прибивает к сиденью безделье. Жизнь тонет в мороженом времени.

Впереди в свете фар под колесами вертится снег.

Белоснежно-седое безмолвье куда-то течет километрами –

ни домов, ни деревьев – лишь небо да чистая гладь,

сонный взгляд в свой покой затянувшая, как в глубину беспросветного,

равнодушного моря. И снегом его берега,

как и снегом весь мир обозримый: дорога светлеет в тумане,

ветер сыплет, ругаясь, крупу в лобовое стекло.

Девять тридцать одна. И в рассвете, колючем, как пламя

начинает кипеть и блестеть то, что в ночь намело.

И седое безмолвье добреет, лениво ворочая веками, -

в них запуталось солнце, – сбивая предутренний сон,

расстилает всё дальше дорогу, и также течет километрами,

но сейчас в море снега горит индевелый огонь.

 

 

////

3.02.18.