Белоснежно-седое безмолвье.

Шесть ноль-ноль. Два часа уже утро. Февраль укрывает метелями
необъятную пустошь и небо сырое над ней.
Прибивает к сиденью безделье. Жизнь тонет в мороженом времени.
Впереди в свете фар под колесами вертится снег.
Белоснежно-седое безмолвье куда-то течет километрами –
ни домов, ни деревьев – лишь небо да чистая гладь,
сонный взгляд в свой покой затянувшая, как в глубину беспросветного,
равнодушного моря. И снегом его берега,
как и снегом весь мир обозримый: дорога светлеет в тумане,
ветер сыплет, ругаясь, крупу в лобовое стекло.
Девять тридцать одна. И в рассвете, колючем, как пламя
начинает кипеть и блестеть то, что в ночь намело.
И седое безмолвье добреет, лениво ворочая веками, -
в них запуталось солнце, – сбивая предутренний сон,
расстилает всё дальше дорогу, и также течет километрами,
но сейчас в море снега горит индевелый огонь.
 
 
////
3.02.18.