Эпитафия
Он был не то, чтобы бездарен —
Альтернативно одарён.
На первый взгляд — рубаха-парень,
А на второй - жужжащий дрон.
Всегда был озадачен цветом
И кроем галстука, притом
Именовал себя поэтом
И членом всяческих лито.
Переплетая не для смеха,
А чтоб разило за версту,
Пыльцу Серебряного века
И Полозковой пустоту,
Слагал о Карлосах и Розах,
Рифмуя, мыльный сериал.
Забавы ради строил козни
И в Мефистофеля играл,
Хотя порой, как чукча в чуме,
Что видел — всё тащил в стихи...
И вдруг скоропостижно умер,
Не дописав попсовый хит.
Его друзья вначале взвыли:
Ушёл великий человек!
Каким пахучим было мыло,
Каким стремительным — успех!
Всплакнули, выпили — и вскоре
Пришло прозрение ума:
Что был поэт от слова горе,
И даже вовсе графоман.
И провожали в путь последний
Того, кто даром жизнь прожил,
Соседки, что любили сплетни,
Консьержка, дворник и бомжи.
