По мотивам "Саги о копье"

 

Что принесла, скажи, любовь таким, как ты,

Неутомимая хранительница леса,

На зов ответившая сердцем чужаку?

Что принесли тебе наивные мечты -

В разрез идущие простому интересу

Сберечь доверенное лучшим на веку -

Святую рощу - неизменную обитель

Безмолвных духов девственных лесов.

Зачем, ломая внутренний засов,

Женой и женщиной становится Воитель?

 

Что принесла любовь, ответь, таким, как ты?

Терзаний горечь? Остриё презренной стали?

Даров потерю, уготованную всем,

Плоть изберающим? Молчанье и цветы

К твоим корням навек доверчиво припали,

Но отплатить уже не сможешь им ничем,

Дубовой веточкой в кармане обернувшись.

Ответь, Анайя, на прощанье оглянувшись:

Что принесла с собой любовь таким, как ты?

- Одни кресты, мой милый друг! Одни кресты!

 

________________________________________________

Зеленая женщина прикоснулась ладонью к щеке мужа. Рука была холодной и мягкой. Она улыбнулась ему, и он почувствовал, как к горлу подступает комок.

– Это случилось и с другими Хранительницами. Когда приходило их время, они также сливались с Лесом. Я умерла, дорогой Кит, но я останусь здесь на тысячи лет, соединившись с Лесом.

Кит-Канан обнял ее.

– А как же мы? Неужели ты хочешь нас покинуть? – спросил он хриплым от страха голосом.

– Я люблю тебя, Кит, – страстно воскликнула Анайя, – но моя жизнь подошла к концу. Такова моя судьба. Я рада, что смогла объяснить тебе это.

Она высвободилась из его объятий и отошла на несколько ярдов.

– Мне всегда нравилось это место на поляне, здесь так хорошо, – удовлетворенно сказала она.

– Прощай, Най, – плача, произнес Макели. – Ты была мне доброй сестрой!

– Прощай, Кели. Будь счастлив.

Кит-Канан подбежал к ней. Он не мог с этим смириться. Это все было слишком странно. Все происходило так быстро! Он попытался еще раз обнять Анайю, но она словно приросла к земле.

Она с упреком взглянула на Кит-Канана и, желая утешить его, произнесла:

– Против этого невозможно бороться, Кит. – Голос Хранительницы становился тише, и она добавила: – Так должно было случиться.

– А как же наш ребенок? – в отчаянии спросил он.

Анайя приложила руку к животу:

– Он по-прежнему здесь. Его появление не было предусмотрено. Через много, много лет он родится снова… – Свет в ее глазах медленно угасал. – Прощай, любовь моя.

Кит-Канан сжал в ладонях лицо Анайи и поцеловал ее. Лишь мгновение губы ее сохраняли мягкость живого тела, а затем стали твердыми. Принц отшатнулся, и, когда он еще касался ее лица, черты женщины начали меркнуть. Кожа превратилась в древесную кору. Не успел Кит-Канан еще раз произнести ее имя, как Анайя исчезла. Стоя на краю поляны, принц Сильванести обнимал стройное дубовое деревце.

 

***

Кит-Канан проверил упряжь у горла и на груди грифона, и Макели вскарабкался в седло. Но в последний момент Кит-Канан замешкался.

– Что случилось? – спросил мальчик.

– Я должен еще кое-что сделать!

Он пересек усеянную цветами поляну и, подойдя к стройному деревцу, которое когда-то было Анайей, остановился в двух ярдах от него и взглянул вверх, на ветви, тянувшиеся к небу. Кит-Канан все никак не мог привыкнуть к мысли, что его любимая женщина теперь здесь, что она приняла другой облик.

– Частица моего сердца остается здесь, любовь моя. Мне нужно возвращаться домой; надеюсь, ты меня поймешь. – Кит-Канан вытащил кинжал, и глаза его наполнились слезами. – Прости меня, – прошептал он, затем, протянув руку, быстро отрезал зеленый побег длиной четыре дюйма, покрытый ярко-зелеными почками. Прорезав маленькую щель в жесткой кожаной куртке, около сердца, он спрятал там веточку.

Принц полюбовался на молодое дерево, затем оглядел поляну, где они были так счастливы.

– Я люблю тебя, Анайя, – промолвил он, – Прощай. – И, резко развернувшись, быстрыми шагами возвратился к грифону...