в поклоне к К.
…а я – античный миф!
Вот так – без предисловий.
Я – хлад во мгле олив,
Я – ярый шёпот крови.
Я… Кстати, нету речи,
Что в мифе я – герой.
Я не сражаю нечисть -
Я вижусь с ней порой.
Я – грустный, устный миф,
Хоть многожды записан.
Я в гору Жизни, как Сизиф,
Толкаю камень Смысла,
А по дороге вечно,
Оскалив перспективу,
Стоит и вьётся нечисть,
Сера и неспортивна,
У ней зазренья нету –
Мне лишь бы не дойти,
Мне кожуру советов
Бросает на пути.
Бьёт зеркальцем в глаза,
Без зеркальца – по почкам,
От хохота в слезах
Подмышками щекочет.
Блестит желтком эмали,
Коричневым звеня,
В хруст лузгает детали
И учит жить меня…
А я… Я глупый миф.
Я невменяем… Пусть…
Не поднимал Коринф -
Сам точно поднимусь.
Вниз скатится, конечно,
Мой камень. Канет солнце.
Так есть. Так будет вечно.
Так вновь придёт, найдётся
Неведомый мне кто-то,
Неназванный мой друг,
Уютный мрак болота
Сменивший ради мук,
Мук творчества и духа,
И в них обретший свет…
Свет Смысла не потухнет.
Смысл есть, а Смерти нет.
...
Взбираюсь на вершину,
Валун кроваво лбя,
Презревший мир блошиный,
Прозревший сам себя.
…
Иду… Иду… Крепчает миф.
Но хочется, толку отнекиваться нет,
Чтоб в чёрточке, что встанет меж двух цифр,
Увидел бы хоть кто-то правду обо мне.
Вот так – без предисловий.
Я – хлад во мгле олив,
Я – ярый шёпот крови.
Я… Кстати, нету речи,
Что в мифе я – герой.
Я не сражаю нечисть -
Я вижусь с ней порой.
Я – грустный, устный миф,
Хоть многожды записан.
Я в гору Жизни, как Сизиф,
Толкаю камень Смысла,
А по дороге вечно,
Оскалив перспективу,
Стоит и вьётся нечисть,
Сера и неспортивна,
У ней зазренья нету –
Мне лишь бы не дойти,
Мне кожуру советов
Бросает на пути.
Бьёт зеркальцем в глаза,
Без зеркальца – по почкам,
От хохота в слезах
Подмышками щекочет.
Блестит желтком эмали,
Коричневым звеня,
В хруст лузгает детали
И учит жить меня…
А я… Я глупый миф.
Я невменяем… Пусть…
Не поднимал Коринф -
Сам точно поднимусь.
Вниз скатится, конечно,
Мой камень. Канет солнце.
Так есть. Так будет вечно.
Так вновь придёт, найдётся
Неведомый мне кто-то,
Неназванный мой друг,
Уютный мрак болота
Сменивший ради мук,
Мук творчества и духа,
И в них обретший свет…
Свет Смысла не потухнет.
Смысл есть, а Смерти нет.
...
Взбираюсь на вершину,
Валун кроваво лбя,
Презревший мир блошиный,
Прозревший сам себя.
…
Иду… Иду… Крепчает миф.
Но хочется, толку отнекиваться нет,
Чтоб в чёрточке, что встанет меж двух цифр,
Увидел бы хоть кто-то правду обо мне.