Край печали
Улица хочет меня проглотить,
Улица хочет взять меня за душу,
Я не хочу это всё проходить,
Я не хочу всего этого заново!
Проспект высосал под корень мой дух
Бросил его в рельсы трамваев,
Его вечных бесстрастных слуг,
А мне осталось слушать свои же стенания.
Автомобиль полетел и врезался -
Вылетел в пропасть проезжающих навстречу машин,
А я слухом порезался,
Слушая звуки их лопнувших шин.
Я вышел из этого чертова здания,
Погиб на монорельсе ошибок прошлого,
И вдруг вокруг - сплошные кривляния,
Засилье вульгарства и пошлого.
Город выплюнул меня в потоки транспортных масс,
А я поднялся и даже взлетел -
Вынырнул в другом мире, я смог это сам!,
А тут - сплошная стужа, метель.
Деревья стоят, потупив взоры
В то, что им наиболее дорого,
А вокруг зияют кротовые норы
Тех, кто им наименее дороги.
"Дороги, проспекты и магистрали
Выведут меня на чистую воду,
Трубы, насосы и теплоцентрали
Возвратят меня к грязной работе"
Я шел вдоль путей Господних -
Они и правда неисповедимы!
И среди полян благородных
Нашел одну невредимую.
Расположена прямо у края ущелья,
А в ущельи - огни города,
А вокруг - метель и
Посмотри-ка: какой-то прохожий!
Я подошел и зачем-то спросил прохожего:
"Что тебе наиболее нужно?"
А он ответил:"Чего-нить пригожего,
Да так, чтоб ходить в апреле по лужам"
И что же я сделаю?
Ответь мне, прохожий,
Дай мне чего-нибудь более смелого,
Смотри, какой за твоими очками день погожий!..
Дай, я изменю для тебя эту погоду!
Дай мне построить небо-подножку!
Чтобы уже к этому году
На небо садились в апреле сережки!
Дай я наполню скучный февраль
Красками дня сегодняшнего,
А пропахший маслом май -
... Сделаю ему тоже чего-нибудь стоящего.
Дай мне изменить этот мир,
Посмотри, как много вокруг стало стали!
А с этой стали стекает жир,
Сало всечеловеческой матери!
Тебя загнали из рая мая
В ад человечьих пробок,
Где вдоль горизонта без конца и края
Посадка из скучных бетонных коробок!
Этого ль тебе хочется,
Что же тебе, прохожий, действительно нужно?
Только ли лужи в апреле пророчились
Тебе пророками вселенского сущего?
Вселенский порядок вещей для тебя ли -
Только веселый плеск дождевых стоков?
Чтобы глаза твои сразу устали
От этой веселой глупости без всякого прока?
Может, я просто слишком скучен
Для всяких твоих "мирских радостей",
Может, и ты слишком обучен,
Чтобы не просить у меня больше малости?
Я понимаю, очки запотели,
Тебе же ведь нечем дышать,
У тебя, вероятно, болезнь Дюшена,
Скорее скорую, вашу же мать!
Метель унесла прохожего в пропасть,
А меня - в какой-то неведомый город,
И тут же напала неведомая робость:
А если это тот самый Мордор?
А если это Афганистан,
Или, быть может, то самое Гаити,
А что, если это - Пакистан,
И моя жизнь висит на невидимой нити?
Шаг за шагом шагаю в ночи,
Слышу треск, вой и гул,
Страшно мне - хоть бери и кричи:
Всё равно ведь сожрёт Вельзевул.
Между домов - их окрестности,
А между окрестностями - дома,
Дорога - как путь к неизвестности,
Дорога - как путь в никуда.
Шаг за шагом шагаю в ночи,
Надеюсь, не услышит меня враг,
Ну, дурачок, ну, помолчи.
Слышишь? Это стая собак!
Собаки бегут, и страшным лаем
Сотрясают дома и окрестности
Мордора. Мордора! С этим названием
Лай перестает быть новостью.
Да, конечно, дома и метель,
Да, понятное дело, лают собаки,
Я, естественно, уселся на мель,
А вокруг, ясно, выросли маки.
Я сижу у причала на этой мели,
А мель всё поднимается:
Вот маки на высушенном куске земли
Во все стороны света разрастаются.
Я сижу - собаки бегут.
Сущие исчадия машинного ада.
Собаки, собаки, собаки прут
Во все щели - и куда уж точно не надо.
Вот уже заполнили трюмы
Меня - дредноута,
Вот уже восемнадцатый брюмер
Берет трибуны Камп-Ноу.
Рвутся стаи на крышу, заполняют трибуну
Своим гавканьем уничтожают каюту,
Бросают меня в самую стужу
На обгоревшую под солнцем руту.
Стадион ревет, пальцы все вниз,
Металл умирает в бессилии,
Я требую у жизни реприз,
Хочу быть снова во всем всесилии.
И вдруг - на небо, там - лужи -
Вот, что мне действительно нужно.
Лужи на небо перенести -
И Мерлезонский балет снова закружится.
А где же прохожий? Старый астматик!
Вернись, я тебе что-то скажу.
Вернись сюда, к чертовой матери
За пазуху! Точнее не расскажу.
Вот ты, приплелся. Где же ты был?
Эдак тебя поносило.
Мне б не свалиться без сил,
Пока тебя не свалило.
Да, незнакомы, и что?
Я понял, чего ты желаешь.
Ты хочешь лужи на небе, чтоб
На земле могло уместиться всё, чего душа пожелает.
Нет, постой, куда же ты?
Дай мне встать, улететь за тобой.
Меня покинули все - даже ты,
Кто был со мной, как с собой.
Я понял твою простоту,
Твою простость,
Я понял твою сложноту,
Твою сложность.
Ты хотел мне сказать,
Что мир есть мир, и им нужно попросту жить.
Ты хотел мне описать,
Как не упасть в яму, которую рыл.
Туда, в ту дыру в стене,
Из которой растет проводка,
А кабель ведет к реке,
Где обрывается звонко.
Ты хотел не бегать по лужам,
А жить, ничего не меняя.
Лужи в апреле бывают, послушай!
Бывают и в мае.
Ты хотел двенадцать месяцев -
Май и апрель, апрель и май?
Нет, ты хотел среди фаз предзакатных месяцев
Отыскать ад и рай!
Ты хотел, ты бежал к этому -
А упал в Амазонку,
Ты хотел, ты мечтал быть поэтом, а
Ударился о заслонку.
Помоги же мне, прошу тебя,
Помогите мне, высшие и низшие силы,
Я хочу снова обнять тебя,
Любимое солнце любимого мира!
Разверзнетесь, пучины Тартара,
Высвободите меня наружу,
Выпустите меня паром,
Что конденсируется в ту самую стужу.
Я не хочу быть прохожим,
Затерявшимся в этом ледовом дворце,
Не хочу стать ножом под кожей
На собственном лице!
Я хочу проспекты, трамваи,
Мили многомильных пробок,
Хочу, чтобы ветра согревали
Меня никелем и оловом!
Хочу снова бегать по лужам,
А не менять погоду,
Хочу в своем мире стать
Тем прохожим...
Прохаживаться по неизведанным
Хитросплетениям бульваров и проселочных магистралей,
Хочу быть криком победным
Всяких руд и эмалей!..
Собаки разбежались в разные стороны,
И свет врезался в самую душу,
Прощайте, домишки Мордора,
Я и вам больше не нужен.
Прощай, мель у пристани,
Прощайте, трибуны Камп-Ноу,
Прощайте, маки средней душистости,
Прощай, ржавый дредноут.
Я вознесся, я вырос, смог,
Я вернулся в свой город,
А здесь кругом - Великий смог,
И город похож на Мордор.
Я потерялся, забылся, упал
На кровать в ожидании полуночной сиесты,
Я устыдился, что навек потерял
Дни вчерашней фиесты.
...
А трамваи бегут по проспекту, одетые
В зарево сумеречной печали,
Им бежать - их песни не спетые,
Им бежать в предрассветные дали.
Они убегут, или не убегут -
Это их дело. Моё дело -
Лужи раздуть,
И чтобы радость запела.
Прохожий бежит, раздавая слова
Прямо, назад и направо,
А трамваи бегут, бегут в никуда,
В край стужи и беспросветной печали...
17 января 2019
