Баллада об одиночестве
Видно, ты научилась с годами
ответной жестокости,
И единственно правым
всё реже мне быть получается…
Ты хотела когда-то высокого
неба лазурного, –
Молода и свежа,
с голубыми глазами красавица!
Улыбалась ты смело,
и гордо не слушались волосы,
Цвета сочной соломы
и с запахом северной ягоды!
Я тебя целовал
на перине лебяжьего тополя
И поверил, что мне
суждена провидением явно ты!
И кричал о любви,
и в ответ получал губы влажные,
И всерьёз удивлялся,
когда ты от радости плакала…
А медовое солнце
садилось за линией запада,
Предвещая закат твоей радости
медленно, знаково!..
Далеко горизонты скрывали
холодную будущность,
За туманы росистые
мы заглянуть и не думали:
Мы лежали под звёздами ночью,
и пахло шиповником!
И скрывались от зависти
за васильковыми дюнами!
Ты любила меня
так, как любят все чистые женщины,
И снимала мне боль головную
своими ладонями!..
Но однажды взглянула ты робко,
глазами печальными,
И внезапно два взгляда друг друга,
потухшие, поняли...
* * *
Я тебя обучил в совершенстве
ответной жестокости,
Злому взгляду, усмешке – и слову,
живое крушащему…
И теперь я стою перед дверью
в наш домик заброшенный
И, обратно ступив, прочь иду
по проспекту шумящему…
ответной жестокости,
И единственно правым
всё реже мне быть получается…
Ты хотела когда-то высокого
неба лазурного, –
Молода и свежа,
с голубыми глазами красавица!
Улыбалась ты смело,
и гордо не слушались волосы,
Цвета сочной соломы
и с запахом северной ягоды!
Я тебя целовал
на перине лебяжьего тополя
И поверил, что мне
суждена провидением явно ты!
И кричал о любви,
и в ответ получал губы влажные,
И всерьёз удивлялся,
когда ты от радости плакала…
А медовое солнце
садилось за линией запада,
Предвещая закат твоей радости
медленно, знаково!..
Далеко горизонты скрывали
холодную будущность,
За туманы росистые
мы заглянуть и не думали:
Мы лежали под звёздами ночью,
и пахло шиповником!
И скрывались от зависти
за васильковыми дюнами!
Ты любила меня
так, как любят все чистые женщины,
И снимала мне боль головную
своими ладонями!..
Но однажды взглянула ты робко,
глазами печальными,
И внезапно два взгляда друг друга,
потухшие, поняли...
* * *
Я тебя обучил в совершенстве
ответной жестокости,
Злому взгляду, усмешке – и слову,
живое крушащему…
И теперь я стою перед дверью
в наш домик заброшенный
И, обратно ступив, прочь иду
по проспекту шумящему…