В электричке освещённый

(Начало истории без конца)

 

В электричке освещённый боковым светом фотографически безупречным

Ехал нищий и в картинах проносящихся встречных,

Может быть, что-то и видел, а может быть, думал о вечном.

Через несколько рядов за ним сидела дама

Её спина напряжённая ожиданием своего Адама

Качалась вместе с вагоном, не соприкасаясь со спинкой дивана.

Между ними стоял клоп и внимательно жевал конфету,

Мальчик метрового роста и восемнадцать кило, при этом,

Вытирал руки об шорты, мял рубашку как и все дети

Колупал краску. Краска пахла хвоей, новой квартирой и летом.

За ребёнком смотрела мама, папа читал газету,

Верхняя форточка была открыта, и газету шевелило ветром.

Через тамбур к ним шёл контролёр из другого вагона,

Он был не хуже и не лучше других, но дома у него стояла икона,

И он надеялся, что его душу отмаливает хор

Проплаченных певчих из планетария или собора

Великомученика и целителя Пантелеймона.

Это начало истории, или её конец? Неизвестно.

Вошел контролёр, привычно, сосчитал пассажиров

(Их было около ста), посмотрел на место

Свободное возле нищего у окна и вместо

Привычной фразы «Приготовьте билеты»,

Не сказал ничего, сел и блаженно смотрел на лето,

Как усыновлённый сирота.

 

И волны света, иногда, деревьев тень

(Такая же как свет желанная) уравновешивали день

(Привычно избегавший главного) с его стремлением,

С его хотением, с его страданием.