Тристан и Изольда

Хоть это не ночь, и не светит звезда,

хоть "здравствуй" не сможет она мне сказать,

хоть женщину эту уже навсегда,

но этой пластинке нельзя доиграть.

 

Никто не запомнил - зачем и почём

играла пластинка, лоснился паркет,

и даже не зная, что он обречён,

в квартире стоял электрический свет.

 

Стоял, прислонившись к дверям и стене,

порой прислонялся к причёскам и ртам,

к другой стороне, утонувшей стране.

Я тоже ведь мёртвый! Зачем я не там?

 

Зачем, почему ночевали потом,

лежали в постели, боясь шевельнуть

рукою, ногою, налившимся ртом,

боясь быть как все, кое-как, как-нибудь.