Вифлеемская звезда

Из Бургоса

-1-

Наташе

Небо, небо, ты тише, чем птица,

потому что ты не навсегда.

Но - ответчица, а не истица -

Вифлеемская светит звезда.

А ещё нам поэзия светит

и казённая наша тоска.

Но горит, Что горит, и ответит,

Что горит - за судьбу волоска,

на судьбу колоска и былинки.

А пока что - до неба пешком

по обычаю и по старинке,

без мешка, если даже с мешком.

И не просто пешком, а босыми -

тёплый снег вифлеемский готов

прикоснуться к мозолям и к стыни

и ступней обнажённых и ртов.

-2-

Р. Г.

Старый город, домишки и башни,

торфяная слащавая гарь.

Просыпаешься ночью от кашля -

рановато ты начал, звонарь!

Впрочем, нету такого закона,

чтоб ничем не платить за жильё

по соседству со строчками Донна

и азовских степей ковылём.

Сорок девять не мало, а много!

А когда-то ведь выпала честь -

горожанину из Таганрога -

две четвёрки, которых не счесть.

Долго пьёшь - не напиться из кружки.

Долго куришь. И вот - за плечом

встанет музыка в виде подружки

с разводным и Пиерским ключом.

-3-

О. Б-кой

Я читал тебя и плакал.

Господи, зачем

колокольчиком прозвякал

месяц-Вифлеем?

За окном моим косматы

гривы облаков.

За окном шестой палаты -

лица стариков.

А в шестой палате пусто -

только скрип доски,

только вонь гнилой капусты

и больной тоски.

Только бродит кто-то ночью,

кто-то - по утрам,

кто-то ставит многоточье,

весит пару грамм.

И на старые ступени

(вход во флигелёк)

старый-старый куст сирени

ветками прилёг.

Я тебе пишу об этом,

сам не зная - нах?

Потому ль, что быть поэтом -

это быть в слезах?

Ну а что поэту ближе,

чем январский день,

запах призраков из книжек,

белая сирень?

-4-

Доживу ли до мая?

Может быть, доживу.

Но уже понимаю

мотылька и траву,

лебеду у забора

лопуха разворот -

это без разговора

понимаемый рот.

Воскрешаемость травки

сотню, тысячу лет -

без лакун и поправки -

тоже Новый Завет.