3 a.m.
За понедеполночь, я за твоей спиной - ты то ли спишь, то ли думаешь о высоком. Я - совокупность рамок, а ты - тогда провод с током, не объяснить толково, что делается со мной. Не объясню и себе, но, конечно, молчать не в силах, я под воздействием странным твоих полей. Вот, что я сделал бы прямо сейчас - приобнял и тебя спросил бы: "Оз, ты в порядке?" (а, может, и просто промямлил - "Хэй").
Мы ведь, прости меня боже, не тритий и не дейтерий, не сдетонируем оба в полмира, украдкой коснувшись рук, но я сейчас схожу в круглосуточный кафетерий, и принесу два горячих кофе...
- Уже три часа, мой друг.
Ты обернёшься, очнувшись, нарушив стазис - я подберу удивлённый, но тёплый взгляд, и, как смутившись, как будто бы напроказив, нервно одерну чуть жмущий чужой халат.
Ты сложишь стопой разбросанные тетрадки, закроешь-отложишь ручку, вдыхая кофейный дух. И улыбнёшься. Такое не очень-то скажешь вслух, но я понимаю:
Сегодня наш мир в порядке.
Мы ведь, прости меня боже, не тритий и не дейтерий, не сдетонируем оба в полмира, украдкой коснувшись рук, но я сейчас схожу в круглосуточный кафетерий, и принесу два горячих кофе...
- Уже три часа, мой друг.
Ты обернёшься, очнувшись, нарушив стазис - я подберу удивлённый, но тёплый взгляд, и, как смутившись, как будто бы напроказив, нервно одерну чуть жмущий чужой халат.
Ты сложишь стопой разбросанные тетрадки, закроешь-отложишь ручку, вдыхая кофейный дух. И улыбнёшься. Такое не очень-то скажешь вслух, но я понимаю:
Сегодня наш мир в порядке.
