ВЯЧЕСЛАВ ВОРОБЬЁВ.

Назрань, две тысячи девятый год.

Коттеджа штурм, как крепостной стены,

Приблизиться банд-группа не даёт,

А Вячеслав дополз до высоты.

 

Во двор запрыгнул, чтобы дверь открыть,

Чтоб штурмовую группу запустить,

Но враг заметил, стал в него палить,

Он за сарай, атаку чтоб отбить.

 

Огонь бандитов вызвал на себя,

По рации корректировки дал,

Сорок минут в него была стрельба

И снайпер в ногу «Воробью» попал.

 

Укол, чтоб обезболить, уколол

Отказывает правая рука,

Бежит бандит и пулей ряд прошёл,

Но Чудо, не задета голова.

 

Направили в ворота БТР,

Чтоб проломить и Славика спасти,

Гранатомёта выстрел, не стерпел

И вспыхнул между створок, посреди.

 

Внезапный взрыв – коттедж на лепестки,

Пытались весь спецназ забрать с собой

Горой на Вячеславе кирпичи

Он слышит: Воробей, ты как, живой?

 

Откликнулся, достали из камней

Шестнадцать ран за бой он получил,

Но жить ему хотелось всё сильней,

Так, после «смерти» он ещё не жил.

 

Ряд операций, кома, забытьё,

Врачи Назрани, госпиталь в Москве,

К родителям комбат сходил ещё,

И сообщил о Славиной беде.

 

Врёшь, не возьмёшь – родился Вячеслав,

Но только нерабочая нога,

А с верой, что всё сможет сделать, встав,

Не покидает воина мечта.

 

Мы ждём, когда поднимешься Боец,

Толкнув коляску, скажешь: «Я же смог»,

Слеза польётся с каменных сердец,

А сделать чудо пусть поможет Бог.

 

14.11.2018г. Андрей Григорьев