ЧАРЛЬЗ БУКОВСКИ УЛЫБКА, ДОСТОЙНАЯ ПАМЯТИ
Чарльз Буковски
(1920-1994)
Улыбка, достойная Памяти
У нас были золотые рыбки и они кружились и кружились
в аквариуме на столе рядом с тяжелыми шторами,
прикрывающими панорамное окно и
моя мать, неизменно улыбающаяся и мечтающая о том, чтобы все мы
были счастливы, говорила мне : " выше нос, Генри!"
и она была права: уж лучше быть счастливым если
сможешь
но мой отец продолжал бить ее и меня несколько раз в неделю,
неистовствуя в своем шестифутовом теле потому что не мог
понять что изводит его изнутри.
моя мать, бедная рыбка,
мечтающая быть счастливой, избиваемая два-три раза
в неделю, уговаривала меня быть жизнерадостным: "улыбнись же, Генри!
ну почему ты никогда не улыбаешься?"
и потом улыбалась, чтобы показать мне, как это делается и это была
самая печальная улыбка, которую когда-либо я видел
однажды золотые рыбки сдохли, все пять,
они плавали на поверхности, на боку,
глаза их были все еще открыты,
и когда мой отец вернулся домой он вышвырнул их кошке
на пол кухни а мы смотрели как моя мать
улыбалась.
* * *
Charles Bukowski
(1920-1994)
A Smile to Remember
we had goldfish and they circled around and around
in the bowl on the table near the heavy drapes
covering the picture window and
my mother, always smiling, wanting us all
to be happy, told me, "be happy Henry!"
and she was right: it's better to be happy if you
can
but my father continued to beat her and me several times a week while
raging inside his 6-foot-two frame because he couldn't
understand what was attacking him from within.
my mother, poor fish,
wanting to be happy, beaten two or three times a
week, telling me to be happy: "Henry, smile!
why don't you ever smile?"
and then she would smile, to show me how, and it was the
saddest smile I ever saw
one day the goldfish died, all five of them,
they floated on the water, on their sides, their
eyes still open,
and when my father got home he threw them to the cat
there on the kitchen floor and we watched as my mother
smiled
