"Нельзя уйти от своей судьбы, - другими словами,

нельзя уйти от неизбежных последствий своих

собственных действий."

Ф. Энгельс.

 

 

Прошло несколько лет с тех пор, как состоялся этот суд. Но я хорошо помню некоторые обстоятельства судебного процесса, который навсегда остался в моей памяти.

 

Суд проходил в клубе УВД нашего города. Для этого его срочно переоборудовали. Возле одной из стен сварили крепкую клетку для подсудимых. В процессе судебного следствия пришлось сварить ещё одну клетку, чтобы рассадить тех подсудимых, между которыми возникали драки, когда они начинали валить всю вину друг на друга. За вымогательства, соединённые с убийствами, изнасилованиями, разбоями и другими тяжкими преступлениями на скамье подсудимых оказалось четырнадцать человек, входивших в мощную организованную преступную группировку. Это был первый в нашем городе такой громкий процесс, после которого прошло ещё несколько подобных.

 

Подсудимые совершали жестокие преступления в основном в отношении коммерсантов, особенно тех, у кого неплохо развивался бизнес, приносящий солидный доход. Настало время расплаты. Родственников подсудимых в зал судебного заседания не пускали, так как они постоянно пытались переговариваться с арестованными, что затрудняло вести спокойно расследование.

 

Поэтому все родственники стояли на улице за закрытыми решётчатыми воротами. Они видят подсудимых всего несколько десятков секунд в тот момент, когда тех из ИВС (изолятор временного содержания, ранее КПЗ) выводят через двор в зал заседания или возвращают назад, в камеры. В это время с улицы доносятся истошные крики: "Я буду ждать тебя!" "Я люблю тебя!" "Береги себя!" Сплошные клятвы и заверения. Все стараются перекричать друг друга, чтобы голос каждого был услышан любимым человеком. Как хочется успеть всё прокричать тому, кто совсем недавно был рядом, любил и ласкал. Как он теперь далёк! У него сейчас совершенно другая жизнь, скомканная и опустошённая.

 

Многие женщины стоят с детьми всех возрастов. Какой-то пацанёнок, лет пяти, увидев идущего отца, вырвался от матери, проскочил буквально между ног стоящего у ворот охранника, и кинулся к отцу, протягивая к нему ручонки. Пацан на весь двор надрывно кричит "Папа!" Ему не понять, что если даже он успеет добежать до отца, тот не сможет его обнять, потому что руки сзади скованы наручниками. Охранник догоняет ребёнка и возвращает матери. Молодая, не к месту шикарно одетая, с прекрасным макияжем мамаша, неистово ругает охранника. Он не вступает в перепалку. Женщины в летах, видя эту удручающую картину, беззвучно плачут. Все вместе начинают дружно проклинать работников милиции, которые по их мнению "пришили" их родным людям кем-то совершённые преступления. Никому не хочется верить, что близкий дорогой для них человек, который делил с ними хлеб, кров, постель, был способен совершить страшные преступления.

 

Арестованных по одному, в окружении сотрудников "Беркута," ведут туда, где вскоре будет зачитан приговор. От дверей ИВС до клуба пару десятков метров. За короткое время, потраченное на преодоление этого пути, можно всё увидеть и понять. На бывших джентльменах удачи нет атрибутов пресыщенной жизни: массивных золотых перстней, браслетов и прочих прибамбасов крутых ребят. Все эти прелести красивой жизни поменялись на металлические браслеты, жёстко сковывающие ослабшие руки. Одежда свободно висит на понурых плечах. Из-за длительного нахождения в душных переполненных камерах лица арестантов стали бледно - серыми. Видна явная нехватка чистого воздуха. Такой цвет лица всегда выдаёт арестантов. Невольно обращаешь внимание на их глаза, говорящих о многом, если не обо всём. В них тоска по вольной жизни, оставшаяся в далёком прошлом, и всё дальше уходящая за горизонт. А впереди только однообразная, изнуряющая душу лагерная жизнь с жёсткой койкой и баландой на обед. А ведь только что была разудалая, весёлая жизнь со вседозволенностью: яркие костюмы, гремящая по заказу в кабаках музыка, дорогие лимузины, и не менее дорогие продажные девочки, исполняющие любые прихоти и капризы тех, кто всё это щедро оплачивал. Эти девочки продолжают лихо крутится в барах и ресторанах вокруг шеста, выделывая самые замысловатые сексуальные движения. Они жарко обнимают новых богатеньких мужиков точно так же, как обнимали нынешних арестантов. Как это горько сознавать! Сознавать и понимать, что новая жизнь - это только начало долгих, долгих серых однообразных будней. Ещё придётся много испытать и пережить лишений и огорчений, страданий и бессонных ночей тем, кто только по разрешению охранников может лечь на койку, и тем, кто остался на свободе по другую сторону черты, разделившей жизнь на "до" и "после."

 

Ворованное счастье не может долго длиться. Оно как замок, построенный из песка. Приходит время, и замок рассыпается.

 

Считается, что в лагерь отправляют осуждённых для исправления и перевоспитания. Среда, в которой живут люди, нарушившие закон, где действуют внутренние специфические правила, где совершенно другая жизнь, не может благотворно влиять на человека. Правильно однажды по телевидению заявил один правовед, депутат Думы, что в лагерь отправляют виновного в совершении преступления в первую очередь не для исправления и перевоспитания, а для отбытия наказания, будучи ограниченным в передвижении, переписке, свидании, питании и во многом другом. Человек, причинивший кому-то зло, должен понести наказание и прочувствовать его. Иначе не было бы смысла направлять виновного в места лишения свободы.

 

Есть исключения из правил, когда вышедший на свободу, становится добропорядочным гражданином. Надо иметь необыкновенную силу воли, находясь в довольно своеобразных условиях среды обитания , где окружают люди определённого склада характера, поведения, далекого от нормального, общепринятого, чтобы оставаться человеком с не надломленной психикой. Это даётся не каждому. "В судьбе нет случайностей: человек скорее создаёт, нежели встречает судьбу"- сказал великий мыслитель Л.Н. Толстой. Надо помнить сказанное в одном из стихотворений поэта фронтовика Асадова - "С любимыми не расставайтесь."