СЕАНС СПИРИТИЗМА

(воспоминания о прошлом)

"Неизвестная беда всегда внушает больше страха."

Публий Сир, римский поэт (1 в. до н.э.)

 

 

Смешное живёт всегда рядом с нами, даже в с9амые трудные дни жизни.

 

 

Уже несколько месяцев Керчь находится в руках немецких захватчиков. Время от времени идут облавы. Оккупанты выискивают коммунистов, комсомольцев, евреев и других лиц, считающихся злейшими врагами Рейха. Облавы заканчиваются тем, что тех, кто не успел убежать, угоняют на черновую работу в Германию. Но это в лучшем случае. Многих ожидала трагическая участь.

 

Большинство домов пустуют. До войны мы жили в центре города, на улице Свердлова. Центр города немцы беспокоят чаще, и потому в каждую минуту можно попасть им в лапы. Наша семья решила перебраться подальше от центра, чтобы не рисковать быть пойманными фашистами. На тачке перевозим необходимый скарб в один из пустующих домов на окраине города. Ныне это улица Комарова. По обстановке видно, что дом поспешно брошен хозяевами, бежавшим от немцев. По ночам окна тщательно завешиваем одеялами, чтобы свет коптилки не был виден с улицы. Иногда немцы в тёмное время суток посещают окраины. Они ищут девушек и молодых женщин для развлечения немецких офицеров. У нас самые молодые в семье - это мои тётка и двоюродная сестра. Чтобы фрицы не положили на них глаз, их лица вымазывают сажей так, что на них страшно смотреть. Зато немцы, увидев наших "красавиц", спешат быстренько покинуть дом. Кроме этой процедуры, ещё кому-нибудь бреют голову, создав видимость больного человека тифом. Увидев побритую голову, немцы с порога быстро ретируются. Перед их приходом мы успевали "больного" положить в кровать. Бритая голова, закрытые глаза и жалобные стоны делали своё дело. Но это был риск. За такую болезнь можно было поплатиться жизнью.

 

День сменяется ночью, ночь днём. Однообразная, монотонная жизнь. Ничто в ней не меняется. Нет никакой информации о внешнем мире. Полнейшая безысходность. Всех постоянно давит тоска и воспоминания о прошлой довоенной жизни. Иногда по ночам взрослые играют в карты, чтобы разнообразить тоскливую жизнь. Мы с двоюродным братом сидим рядом со взрослыми и наблюдаем, как они играют в "дурачка", хотя в этом ничего не понимаем. А чем нам заниматься ? Ни игрушек, ни книжек.

 

В одну из ночей мама вспоминает, как она с отцом до войны выезжали в Монголию на заработки. Мы с интересом слушали, как приехавшие в Монголию русские проводили свободное время. Там они занимались спиритизмом. Мама объяснила, что это такое. Якобы деревянный столик своей ножкой отстукивал количество прожитых и оставшихся лет жизни. Нам это казалось чудом. Решили глубокой ночью, обязательно в 00 часов, с помощью соответствующих ритуалов вызвать дух знаменитого человека, и узнать от него, что нас ждёт. На листе бумаги взрослые по - кругу написали буквы алфавита, а в центр положили блюдечко донышком вверх, на краю которого нанесли чёрточку. Все сели за стол, в том числе и мы с братом. Ладони рук держим над блюдечком. Через некоторое время блюдечко должно начать вокруг своей оси крутиться, а затем поочерёдно останавливаться возле буквы, из которых складываются слова. Таким образом получался ответ вызванного духа на заданный ему вопрос.

 

Не принимает участия в общении с духом моя тётка Муся. У неё нестерпимо болят зубы, которых лечить нечем. Она сидит на кровати в дальнем, тёмном углу комнаты. Тряпками, обмотанными вокруг головы, пытается теплом действовать на больной зуб. Когда боль становится невыносимой, тётя Муся начинает подвывать и всхлипывать. Она держится изо всех сил, чтобы своими стонами не спугнуть духа.

 

Нам, малым, очень страшно от того, что сейчас взрослые начнут разговаривать с кем-то невидимым. Страшно и от жуткой обстановки в тёмной комнате. Пламя коптилки всё время вздрагивает, отчего тени от сидящих за столом на стенах безудержно пляшут. Всё, что дальше от стола, плохо просматривается. Лица девушек, обмазанных сажей, сливаются с окружающей темнотой, и потому кажется, что у них нет голов. От горящей коптилки тянет гарью и копотью. Видимо, такая обстановка у чертей в аду. В комнате стоит абсолютнейшая тишина. Так должно быть при спиритизме. Но в тёмных углах постоянно что-то подозрительно шуршит и шевелится, отчего по спине бегут холодные мурашки. Вместе со взрослыми, преодолевая страх, мы с братом полушёпотом, как заклинание, бубним одну и ту же фразу: "Святой дух, выйди к нам, святой дух, выйди к нам......"

 

Взрослые решили вызвать дух Пушкина. Наши приглушённые заклинания длятся продолжительное время. Пляшут тени по стенам, тихо потрескивает пламя коптилки, что-то копошится прямо у ног, под полом. Со двора не доносится ни звука. Кажется, что мы одни во всём мире, да ещё дух, который должен вот-вот появиться. Все в странном оцепенении и ожидании необыкновенного, неведомого, чего нет в обыденной жизни. И вдруг это что-то явственно проявляет себя. Неожиданно в жуткой темноте раздаётся страшный вой. Он приходит из глубины комнаты, наваливаясь на всех, давит на плечи, повергая каждого в неописуемый ужас. Мы с братом мигом оказываемся под столом. Взрослые вскакивают со своих мест и начинают от страха кричать. Брат, болевший падучей, падает на спину и начинает верещать так, что закладывает уши. Руками и ногами он беспрерывно колотит по полу. От детского страха всеми силами я помогаю ему своим криком. В комнате происходит что-то невообразимое. Крики постепенно прекращаются. Взрослые успокаиваются, приходят в себя, и начинают на чём свет ругать тётю Мусю. Оказывается, это она, не вытерпев очередного приступа зубной боли, взвыла не своим голосом, чем и повергла всех в ужас.

 

Было решено начать снова вызывать дух. Все забывают о тёте Муси, поклявшейся терпеть боль и не издавать ни звука. Мы снова поглощены заклинанием. Когда нервы от напряжения находятся на пределе, снова раздаётся вой на немыслимо высокой ноте. Он страшнее и сильнее первого. Кажется, что он пришёл откуда-то сверху и мигом проник в уже напуганную душу каждого, заставляя её трепетать ещё сильнее от непреодолимого страха. Снова ругают виновницу воя, срывающей сеанс спиритизма.

 

Третий раз за стол никто не садится. С улицы доносится немецкая речь. Начался очередной рейд оккупантов в поисках девушек. Быстро тушим коптилку и кидаемся в кровати. Я прижимаюсь к маме. Её тепло меня ласково согревает.. Мне становится не так страшно. Но заснуть долго не могу, так как в ушах стоит жуткий вой, раздававшийся в ночи. И хотя взрослые говорили, что это выла тётя Муся, страх меня до конца не покинул

А вдруг взрослые хотят нас, детей, успокоить, хотя на самом же деле выл дух. Измученный детским страхом, я неожиданно заснул.

 

Никто из нас не знал и не предполагал, что впереди ждут долгие годы оккупации, и пройдёт много дней и ночей, прежде чем наступит свобода. Но всегда были уверены в том, что она обязательно придёт, на нашей стороне будет победа, и Красная Армия освободит наш родной город. Эта вера помогла выжить тем, кто был в оккупации.