СОВЕСТЬ РЕЦИДИВИСТА

(из воспоминаний следователя)

 

"Не сближайся с людьми, у которых слишком гибка совесть."

Делакруа Эжен, французский

живописец, романтик (1798 - 1863)

 

У меня небольшой опыт следственной работы. Поэтому ещё не приходилось в полной мере столкнуться с людскими пороками: ложью, обманом и предательством. Во мне жила уверенность в том, что люди честны, а вокруг торжествует справедливость. Мне очень хотелось помочь каждому человеку, попавшему в беду. Мои преподаватели специальной оперативной школы милиции и университета вдолбили в голову, что ни одно невиновное лицо не должно быть привлечено к уголовной ответственности. Поэтому следователь должен быть сам исключительно честным и справедливым человеком, и эти качества должны проявляться при расследовании уголовных дел. Я старался не нарушать моральных правил и требований многочисленных законов.

 

В моём производстве несколько уголовных дел. Одно из них о краже сумочки с деньгами у продавца киоска. Кражу совершил вор, признанный судом рецидивистом и отсидевшим в лагерях далеко на Севере полных двадцать лет. Два раза по десять лет от звонка до звонка. Условно - досрочно не освобождался. Видимо, нарушал режим лагерных правил. Может быть, по другим причинам. Вору чуть более сорока лет. Но по внешнему виду можно дать все шестьдесят, а то и больше. Мужчина высокого роста, тощего телосложения, всё лицо изборождено глубокими морщинами, во рту отсутствует много зубов. Женат. Имеет двоих дочерей. Одна родилась после первой отсидки, а другая, после второй. Младшей чуть больше годика. Жена вора по сравнению с ним выглядит моложаво.. Полненькая, с круглым славянским лицом, украшаемым кроткими голубыми глазами. Очень спокойного, выдержанного характера. Полнейшая противоположность мужу, бывшему закоренелому заключённому.

 

На время следствия вор - рецидивист был взят под стражу. Зная, что против него есть много доказательств вины, он не стал отпираться от им содеянного. Мне было легко с ним работать. При допросах мы часто беседовали о житье - бытье. Вор любил рассказывать о своих дочерях. Было видно, что он особенно любил свою младшенькую девочку. Когда вспоминал о ней, на глазах появлялись слёзы. Прожжённые, ранее не однажды судимые люди, умеют притворяться, и в нужный момент пустить горючую слезу. Они мастера сочинять блатные песни, жалобные слова которых могут рвать женскую душу на части. Но здесь я видел настоящие мужские слёзы.

 

При каждой встрече рецидивист упрашивал меня поменять ему арест на подписку о невыезде. Он понимал, что третий раз суд определит ему срок заключения на всю катушку, и потому очень хотел до суда побыть со своими любимыми дочерьми, которых он потом долго не будет видеть. Дочки для него были единственным и последним счастьем в жизни. Он клялся, что никогда меня не подведёт и не ответит подлостью на доброту. Мне его было жаль по-человечески. У меня недавно родилась дочь, и я понимал чувства отца, оторванного от любимого дитя.

 

До сих пор не понимаю, как мне, молодому следователю, удалось уговорить прокурора города, имевшему за плечами не один десяток лет работы в прокуратуре, изменить моему подопечному меру пресечения. В практике правоохранительных органов нашего города это был первый случай. Прокурор пошёл навстречу и по-отцовски сказал, что я очень доверчив. Это, может быть, связано с молодостью, или с тем, что жизнь ещё не била меня по голове. Я считал, что прокурор слишком осторожный и недоверчивый человек.

 

Перед направлением дела в суд, я решил снова арестовать подследственного вора, чтобы не пришлось суду его разыскивать, если бы тот надумал нарушить подписку о невыезде и сбежать. На душе было почему-то неспокойно. В тот день, когда я собирался снова арестовать отпущенного мною из-под стражи рецидивиста, неожиданно рано утром в слезах ворвалась в мой кабинет жена рецидивиста. Я сразу всё понял. Обескураженная женщина сказала, что муж не спал всю ночь. Он беспрерывно курил и ходил по кухне из угла в угол. С нехорошим предчувствием ушла на работу. Прибежавшая к ней старшая дочь, сказала что папа взял в руки торбу с инструментом сапожника, крепко поцеловал её и сестричку, и ушёл. Просил во всём помогать маме.

 

Учитывая мою молодость и неопытность, руководство прокуратуры и милиции ограничилось тем, что мне был объявлен выговор. Вора - рецидивиста объявил в розыск и стал ждать, когда оперативники его разыщут. Встреча наша состоялась через год. Беглеца отыскали в захолустье, далеко на Севере, куда не ходят поезда, и не летают самолёты. Когда ввели его в кабинет, он сразу поинтересовался, были у меня неприятности по работе. Не стесняясь охранников, он бухнулся на колени и стал просить прощения. Он сказал, что очень не хотел снова идти за колючую проволоку, и потому страх перед колонией победил данное мне слово рецидивиста. Я сказал обычную в таком случае фразу: "Бог простит." Расстались, как старые знакомые. Он долго жал мне руки и говорил, что никогда в жизни не забудет моей доброты, и меня будет помнить всю оставшуюся жизнь. Не знаю, долго ли он на самом деле помнил меня, и предал кого-либо ещё. Мы с ним больше не встречались.

 

Верить людям научила мама, воспитавшая меня без отца. Не знаю, это добродетель или мой порок. После того случая жизнь неоднократно била по голове за мою доверчивость, а я продолжаю верить людям. Уверен, что совесть присуща каждому нормальному человеку, и он обязан ею правильно распоряжаться. Надо помнить умные слова греческого философа Аристотеля Стагирита, сказавшему, что "совесть - это правильный суд доброго человека." Только, как распознать недоброго ?

 

--