Семь блюзов

-1-

 

До гробовой доски

льющаяся лучом,

жизнь - это форма тоски.

Знать бы ещё - о чём.

 

Небо чуть-чуть светло,

воздух слегка горьковат.

Сердце почти что стекло -

лампочка в сорок Ватт.

 

С чьей-то нелёгкой руки

бреюсь, читаю, ем.

Жизнь - это форма тоски.

Знать бы ещё - зачем.

 

Дождь, не длиннее строки,

чуть окропил пальто.

Жизнь - это форма тоски.

Знать бы ещё - за что.

 

-2-

 

А выйду ли я на дорогу,

дорога войдёт ли в меня,

не так уж и важно, ей-богу.

Важнее, что в сумерках дня

 

не пишут стихов понарошку,

и, чтобы сказать о любви,

садятся с тобой на дорожку,

ревут на призыв "Не реви!"

 

И машут вдогонку платочком,

и губы кусают, пока

уже не заметная точка

уходит в свои облака.

 

-3-

 

Губы, влажные от пива,

руки, жадные до рук,

оттого, что всё счастливо,

всё прекрасно, всё - вокруг.

 

Промоталась киноплёнка,

наступили ноябри,

ночь, луна, небес зелёнка -

оказалось, всё - внутри.

 

Там, где сердце ходит юзом

над кюветом ледяным,

то ли с Бахом, то ли с блюзом,

то ли в сиську, то ли в дым.

 

-4-

 

До поля было недалеко.

Т. У.

 

Словно бы нас жалея,

словно помочь желая,

в небе опять желтеет

пуговица золотая.

 

Словно приблизить можно

силой любви и слова

то, отчего тревожно

нежно так и бестолково.

 

Как там было о поле?

"В нём голубые дети".

Ради любви и боли

нам золотая светит.

 

Светится золотая.

Ради того, о чём я -

да, ничего не зная,

да, ни о чём не помня.

 

-5-

 

Жизнь прекрасна, как невеста

в подвенечном платье белом.

А чему есть в жизни место -

да кому какое дело!

 

И она ломает руки,

топчет белые букеты,

солнцем ярости и скуки

сожжена и обогрета.

 

Может, я её не стою,

но дышу больней и чаще

над великой красотою,

ничего не говорящей.

 

-6-

 

Что-то смотрит на меня

из любой моей привычки,

из горящего огня

зажигалки или спички,

 

из воды, текущей на

оголённые каштаны,

из открытого окна,

из допитого стакана,

 

с монитора, со страниц,

смотрит, словно грусть и нежность.

У него - твоих ресниц

невозможность, неизбежность.

 

-7-

 

То, чего не понимаю,

то, чего понять нельзя...

Облака скользят по маю,

по душе моей скользя.

 

У окна стою в исподнем,

чую сердцем холодок.

Ох, и нежен он сегодня -

вечерочек-вечерок.

 

Нежен. Нежен. Нежен. Жуток.

И под ложечкой сосёт

в этот краткий промежуток

всепрощения за всё.

 

А потом - вполне законно -

мрак, съедающий зарю.

- Тоже мне, бином Ньютона, -

отвернувшись, говорю.