Исповедь старого блюзмена
Господи, я согрешил
Моя гитара лежит на полу, разбитая в мясо
В щепки её размозжил,
Как койота в бескрайних пустынях Техаса.
Как Авеля Каин,
Родную кровь, текущую струнами прямо в мозг
Как верного пса хозяин,
По первому жесту скулящего так, что по коже мороз.
Были другие
И смерть их была не в пример эпичней и героичней
Дешёвые и дорогие,
Сжигались на сцене и бились о головы чьи-то ритмично
Но эта родная,
Она уносила меня в транквилизованный край.
Просто играла:
Вывернув наизнанку, ад превращала в рай.
Спасала меня
От дьявольских трав, божьих дев, и радостей прочих.
Давая понять,
Что дерьмо подождёт, и что блюз на таблетках непрочен.
Но лучше такая смерть
Чем на свадьбах друзей позорная пара аккордов
Чем протокольный концерт
У королевы Невеликой Британии и остромордых лордов.
Так отпусти этот грех
И тучи над грешником с дырявой душой раздвинь
-И тут же, сквозь смех-
Во имя баса, аккорда и святого блюза. Аминь!
