Необычайное приключение, бывшее с Богуславом Вилкочинским летом на Поэмбуке (павлинно-рефлексивное)
Меня не жалуют ни умный, ни поэт,
Я с дурачками по соседству больше.
Включаю Поэмбук, коль рядом Интернет,
И чувствам предаюсь, как в своей милой Польше…
Однажды, где-то громко заявил,
Что клубные (КП) меня всегда обходят -
Мол, инфантильный, недалёкий, ну, дебил,
Держись подальше от его души and body.
Вот, как-то так всё это, как-то так…
Но вряд ли причинит мне это heart attack.
И я, возьми, да ляпни: ”Вот, пример тому Павлин -
Молчит, как змей, и безнадёжно между нами клин.
Конечно, он велик, он мэтр КП,
Сидит царём в Пари, в районе де-ля-Пэ”.
И, вдруг… с экрана монитора треск - не треск,
И дальше гул – с квартиры на подъезд.
Весь город затрясло, в земной коре разлом,
Как будто топнул атомный огромный слон.
И глас могучий, толь с экрана, то ли с де-ля-Пэ:
“Запомни на века! Где я, а где КП!
Не путай берега, свой бред а ну стопэ!...
Ты рамочку видал вокруг меня?!
Я оседлал крылатого коня.
С конём я в клубе на паркете? - Да окстись!
Как эскулап, скажу тебе – лечись,
А не захочешь – мигом подлечу!”
- Павлин, excuse me, всё – молчу, молчу!
Он гомерично-платонически заржал
Во весь двадцАти шести зубный свой оскал.
(Шесть зубов, увы, жизнь промотала -
Выбила, сгноила, прожевала).
“Ты, вроде бы, не полностью дебил,
Но ведь меня ты крепко оскорбил”…
С тех пор рамсы я соблюдаю точно.
- Павли-ин!… Молчишь?.. Доцент учил заочно.
Учил за жизнь, за Клуб, за Пушкина, за нравы,
А умники по-прежнему обходят Богуслава.
С Павлина лайком я общаюсь, как могу.
Он где-то там, а я - на этом берегу.
(для не русских: and body – и тела; heart attack – сердечный приступ; excuse me - извини)
