Об открытости и недопонимании
Отмахнуться здесь не получится.
Ни слова забрать, ни убрать сделанное.
На ладони своей протягиваю всего себя. Мелом на
Асфальте сером, грязью омытым
Нарисую мысль и медом выведу
Каждую черточку, палочку, ниточку. Разберу все за,
Ненужное выкину.
Ребра ломайте — сердце достану,
Омытое болью, слезами и нежностью.
Назову безделицей, вам под ноги брошу
с безукоризненной небрежностью
Рукою забрызганной, мелом отмеченной,
Представ перед вами душевно раздетым.
Тишина. Да что же вы, смейтесь!
Сам же смеюсь над собою, нелепым.
Толпа рукоплещит, свистит, извивается —
Толпе всегда по душе такое веселье.
"Как хорошо, что вам все-таки нравится!" —
Кричу и дрожу, скрывая волнение.
Люди расходятся, кто куда прячутся,
Решив, что я просто рассудка лишился.
Я же застыл посреди той же улицы,
И смех на рыдания тут же сменился.
Рукавом глаза вытерев, я к сердцу приблизился
В брани отметинах, в пы́ли дорожной.
Но скво́зь грязь и шрамы всем назло теплился
В сердце солнца огонь осторожный.
Долго смотрел я на сердце с опаскою,
Мне улыбался прохожий отвратно.
Поднял и кое-как, не вытирая,
Грязное втиснул нелепо обратно.
Так и пошел я по улице злобной
С душой на распашку, слева с нелепицей.
А все-таки след навсегда мой останется
На злосчастной дороге багряной лужицей.
