Об открытости и недопонимании

Отмахнуться здесь не получится.

Ни слова забрать, ни убрать сделанное.

На ладони своей протягиваю всего себя. Мелом на

Асфальте сером, грязью омытым

Нарисую мысль и медом выведу

Каждую черточку, палочку, ниточку. Разберу все за,

Ненужное выкину.

Ребра ломайте — сердце достану,

Омытое болью, слезами и нежностью.

Назову безделицей, вам под ноги брошу

с безукоризненной небрежностью

Рукою забрызганной, мелом отмеченной,

Представ перед вами душевно раздетым.

Тишина. Да что же вы, смейтесь!

Сам же смеюсь над собою, нелепым.

Толпа рукоплещит, свистит, извивается —

Толпе всегда по душе такое веселье.

"Как хорошо, что вам все-таки нравится!" —

Кричу и дрожу, скрывая волнение.

Люди расходятся, кто куда прячутся,

Решив, что я просто рассудка лишился.

Я же застыл посреди той же улицы,

И смех на рыдания тут же сменился.

Рукавом глаза вытерев, я к сердцу приблизился

В брани отметинах, в пы́ли дорожной.

Но скво́зь грязь и шрамы всем назло теплился

В сердце солнца огонь осторожный.

Долго смотрел я на сердце с опаскою,

Мне улыбался прохожий отвратно.

Поднял и кое-как, не вытирая,

Грязное втиснул нелепо обратно.

Так и пошел я по улице злобной

С душой на распашку, слева с нелепицей.

А все-таки след навсегда мой останется

На злосчастной дороге багряной лужицей.