РУССКИЕ ВОЕННОПЛЕННЫЕ И НЕМЕЦКИЙ СОЛДАТ
"Не всяк злодей, кто часом лих"
Русская пословица.
В нашем дворе по улице Свердлова 38, в бывшей школе четырёх классного обучения расположен немецкий штаб. Два или три раза в неделю в штаб для черновой и тяжёлой работы приводят русских военнопленных. Их конвоирует всегда один и тот же немецкий солдат. Пленные выглядят очень плохо: они худые, измождённые и бледные. Жителям двора запрещают с ними общаться. Пленных можно видеть только утром, когда приводят в штаб, и вечером, когда куда-то уводят. Подходить к ним очень опасно. Это правило знают все жители Керчи. За нарушение следует строгое наказание. В середине дня для пленных привозят большой бидон, в котором находится баланда. Мама говорит, что сварена она из гнилой картошки и такой же свеклы. Здание школы находится в глубине двора. При входе во двор, слева и справа, расположены одноэтажные низенькие строения, квартиры жильцов. Наша квартира находится в конце двора, она вплотную примыкает к зданию школы. Обычно бидон с бурдой ставят под окнами нашей квартиры. В обед конвоир выводит из штаба пленных. Они разливают баланду в миски и, присев на землю, мгновенно всё съедают. Кое-что из еды жители двора издалека, поближе к пленным, бросают на землю. Конвоир делает вид, что он ничего не видит. Как и когда мама договорилась с конвоиром, я не знаю. Мне шесть лет, и поэтому на эту тему никто со мной не разговаривал. Много лет спустя, я не расспросил маму о всех интересовавших и не известных мне подробностях, связанных с русскими пленными, о чём очень сожалею.
Мама ничего не понимала по-немецки, как конвоир, по-русски. В дни работы пленных в штабе в мои обязанности входило сидеть на подоконнике и звать маму, когда во дворе появлялся конвоир. Мама быстро выходила в коридор и настежь открывала входную дверь. Немец, оглядевшись по сторонам, быстро проходил мимо дверей, доставал из-за пазухи шинели буханки хлеба и бросал их, стараясь попасть в коридор. На пальцах немец незаметно показывал количество пленных. На такое количество надо было разделить буханки, и куски хлеба незаметно бросить в бидон с бурдой. Конвоир так же показывал маме, сколько хлеба она могла брать для нашей семьи. Как правило, она ничего не брала. Могла иногда дать мне небольшой кусочек пахучего вкусного хлеба.
В очередной раз я сижу на подоконнике, ожидая выхода из штаба конвоира. Наконец появляется. Он будто что-то чувствует, так как топчется на месте, не решаясь подойти к нашей квартире. Неожиданно из штаба выбегает громадный немец, которого не любили все жители двора. Этот детина подошёл к конвоиру, за пазухой которого обнаружил хлеб, приготовленный для передачи пленным. А ведь отчаянному немцу приходилось это делать несколько раз, так как под шинелью помещалась незаметно только пара буханок. Зверь-старшина, грубо толкая конвоира в спину, повёл в штаб. Через какое-то время во двор с переводчиком вышел немецкий офицер. У жителей офицер спрашивал, кому солдат Вермахта приносил хлеб. Хотя все соседи знали, что мама с помощью немецкого солдата подкармливала пленных, никто ничего офицеру не сказал. К нам в квартиру тоже приходил этот офицер. Мама от всего отнекивалась, отчего мне было страшно, так как она говорила неправду. Она к удивлению вела себя очень спокойно. Потом объяснила это спокойствие тем, что раз офицер выведывал о том, кому солдат приносил хлеб, значит тот ничего не сказал, и потому наша семья избежала строгого наказания.
Вечером пленных из штаба уводил другой конвоир. Немецкого солдата, который рискуя жизнью, подкармливал врагов Рейха и фюрера, мы больше никогда не видели. Что с ним стало, никто не знал. Видимо, его не ждало ничего хорошего. Если мужественный поступок немецкого солдата я запомнил на всю жизнь, то запомнили его и взрослые, особенно русские военнопленные. Думаю, что они не раз вспоминали добрым словом немецкого солдата. Как не привести в данном случае слова французского писателя Шамфора Никола Себастиана (1741 - 1794). "В основе добродетельных поступков и готовности жертвовать своими интересами и самим собою лежат потребность благородной души, великодушие сердца."
-
