Странник
Старый странник сидел на деревянной скамье
И перебирал не спеша струны гуслей.
В морщинах лицо, виски - в седине
За годы борода поросла густо.
Я присел рядом с ним, чтоб услышать, о чем
Он себе под нос напевает,
Но вдруг сверкнул его взгляд огоньком,
И я понял: он слова ко мне обращает:
"О чем тебе скажет пение птиц,
Не понять человеческим разумом.
Сколько будет попутных и отвернувшихся лиц
И слов унесённых, несказанных...
Ты эти слова в свою песнь помести -
Они бьются в терзаемом сердце,
Душе дай возможность вновь расцвести -
От сомнений ей некуда деться.
В каких чужестранных краях я бывал -
Никто из людей и не знает.
И каждый по-своему меня нарекал,
Но никто не раскрыл моей тайны.
Я был как Икар, что достигнул небес,
И, пылая, пал в тиски моря,
И волны, словно обезумевший бес,
Моей плоти не давали покоя.
Каких чудинных существ я встречал!
О них не пишут даже в сказаниях.
И дух лесной со мной кров разделял
Лунный свет раскрыл мне призвание:
Иди, говорит, за полярной звездой
и вдыхай, как дитя, свежесть жизни,
Пусть окутает тебя лесной ореол
На пути к затерявшейся истине.
Я шёл по дорогам волшебных земель,
Ловя чудо в каждом мгновении.
Видал князей разных мастей
И о каждом слагал песнопения:
Один был светел, храбр и мудр -
О таких ещё пишут картины.
Другой - подлец и уж слишком угрюм,
Был он против целого мира.
Третий - ещё совсем молодой,
И с ним мы были похожи:
Также весел, сговорчив и без особых забот:
Лишь была бы душа свободной.
А четвёртый...да что это я о князьях?
Я ведь знаю немало историй:
Например, как чудак танцевал на углях,
А я песней ему живо вторил.
Я видел, как бедный свой хлеб раздавал
Испуганным, брошенным детям,
А король в то время народ обирал,
Уверяя: на ваше бессмертие.
Хмельные мужи в бессонную ночь
С моей песней плясали в таверне.
Других же пробирала глубокая дрожь,
Когда пел я для них на рассвете
О горькой разлуке и иллюзорности сна,
А в бою воспевал я победу,
Звучание которой как святая роса
Омывало воина сердце.
Ты знаешь, я мог бы и волшебником стать," -
Старик в этот миг усмехнулся.
"Но учиться легенды в ноты слагать -
Для меня всегда было высшим искусством".
Старик вдруг умолк на пару секунд
и взглянул на ясное небо:
"Все мгновения однажды просто уйдут
растворившись в объятиях ветра,
И все, что останется от образов - звук
В песню сложенный терзаемым сердцем".
