Странник

Старый странник сидел на деревянной скамье

И перебирал не спеша струны гуслей.

В морщинах лицо, виски - в седине

За годы борода поросла густо.

Я присел рядом с ним, чтоб услышать, о чем

Он себе под нос напевает,

Но вдруг сверкнул его взгляд огоньком,

И я понял: он слова ко мне обращает:

 

"О чем тебе скажет пение птиц,

Не понять человеческим разумом.

Сколько будет попутных и отвернувшихся лиц

И слов унесённых, несказанных...

Ты эти слова в свою песнь помести -

Они бьются в терзаемом сердце,

Душе дай возможность вновь расцвести -

От сомнений ей некуда деться.

 

В каких чужестранных краях я бывал -

Никто из людей и не знает.

И каждый по-своему меня нарекал,

Но никто не раскрыл моей тайны.

Я был как Икар, что достигнул небес,

И, пылая, пал в тиски моря,

И волны, словно обезумевший бес,

Моей плоти не давали покоя.

Каких чудинных существ я встречал!

О них не пишут даже в сказаниях.

И дух лесной со мной кров разделял

Лунный свет раскрыл мне призвание:

Иди, говорит, за полярной звездой

и вдыхай, как дитя, свежесть жизни,

Пусть окутает тебя лесной ореол

На пути к затерявшейся истине.

Я шёл по дорогам волшебных земель,

Ловя чудо в каждом мгновении.

Видал князей разных мастей

И о каждом слагал песнопения:

Один был светел, храбр и мудр -

О таких ещё пишут картины.

Другой - подлец и уж слишком угрюм,

Был он против целого мира.

Третий - ещё совсем молодой,

И с ним мы были похожи:

Также весел, сговорчив и без особых забот:

Лишь была бы душа свободной.

А четвёртый...да что это я о князьях?

Я ведь знаю немало историй:

Например, как чудак танцевал на углях,

А я песней ему живо вторил.

Я видел, как бедный свой хлеб раздавал

Испуганным, брошенным детям,

А король в то время народ обирал,

Уверяя: на ваше бессмертие.

Хмельные мужи в бессонную ночь

С моей песней плясали в таверне.

Других же пробирала глубокая дрожь,

Когда пел я для них на рассвете

 

О горькой разлуке и иллюзорности сна,

А в бою воспевал я победу,

Звучание которой как святая роса

Омывало воина сердце.

Ты знаешь, я мог бы и волшебником стать," -

Старик в этот миг усмехнулся.

"Но учиться легенды в ноты слагать -

Для меня всегда было высшим искусством".

Старик вдруг умолк на пару секунд

и взглянул на ясное небо:

 

"Все мгновения однажды просто уйдут

растворившись в объятиях ветра,

И все, что останется от образов - звук

В песню сложенный терзаемым сердцем".