Про Гулливера и его способ

С женой скандаля, каждый день на нерве,

Потягиваю пиво на балконе

И ненароком вспомнил Гулливера -

Как от жены сбегал он за кордоны.

 

Я думал так, проглатывая портер:

Ведь Гулливер мужчина был счастливый.

Заморского куличках на у чёрта

Скрываясь от жены своей сварливой.

 

Вы верите, что там, у лилипутов,

Наш Гулливер сто два икс-эль размера

Себя не мог не чувствовать паскудно?

А что уж говорить про адюльтеры?

 

Но вы ж поймите — это маскировка!

Какие лилипуты, елки-палки?!

Он годы где-то шлялся по Европе

И отсыпался, как он отсыпался!

 

Никто не мог сказать ему ни слова

И не буравил взглядом, руки-вбоки,

К тому же ведь, что тоже не фигово

Не нужно делать никакой работы.

 

А воротился в свой район когда он -

Присочинил людей, что меньше гномов:

Жена сие отметила скандалом,

И снова Гулливер сбежал из дома!

 

А вот еще — он годы в БробдингнЕге

Жил чуть не в клетке в доме великанов,

И делать-то ему там было не хрен,

Вельмож лишь разговором развлекал он.

 

Сочувствовать не смейте Гулливеру!

Поймите же — ведь это только ширма

Он снова от жены сбежал, наверно

И прятался в Париже или Риме.

 

Вернулся Гулливер домой — тоска, мол,

Ведь без своих и в Риме было грустно,

Держался месяц, два и снова канул,

Желая от семьи перезагрузку!

 

Лапута, Глаббдобдриб и Бальнибарби,

Произнести — и то язык сломаешь,

Вы скажете, мол, бегал он по бабам.

С чего бы? Гулливер — мужик нормальный.

 

Навряд любитель связей был коротких,

Не думаю, что был он Казановой,

Но в быте и попрёках, и распёках

Бедняга ощущал себя хреново!

 

Предлог искал всегда куда-то ехать,

В последний раз он жил среди гуингнмов

Почти поверил сам, что он Иеху -

На ферме жил, в какой-нибудь глубинке.

 

А как еще? Кругом одни лишь кони

И грубые Иеху землю пашут;

А мне и с пивом страшно на балконе:

Жена узнает — так меня накажет!