Принцесса на бобах

Жизнь не парковая тихая скамеечка,

Чтоб усесться и сапожками болтать.

Кто-то думает – хитро, но это – мелочно:

След вранья хвостом по-лисьи заметать.

 

Напетляла, накружила в тропах жизненных.

Обхитрила, обкрутила всех волков.

Не она волками, а они погрызены

Хватким взглядом, жрущим жертву целиком.

 

Зазывала. Редко – в койку. Чаще – в омуты.

Посылала. Редко – в баню. Чаще – на…

Чем сильней её объятья были сомкнуты,

Тем безжалостней велась её война.

 

Аргументы умудрялась с пальца вытрясти:

«Я же рыжая, а стало быть – лиса».

Рыжий локон в подтвержденье слов и хитрости

На глаза её бесстыжие свисал.

 

Появлялась – будто взрыв любовных атомов.

Исчезала – по-английски. Навсегда.

И могла любовь дарить врагу заклятому,

И могла дать другу со спины удар.

 

Выдвигала обвинения несвязные.

Посвящала гениальные стихи.

И она кормила семечками-баснями,

И сама наелась вдоволь шелухи.

 

Ей всегда казалось, счастье где-то близенько,

И жила, как будто – вот оно, в руках.

Но одна осталась на скамейке лисонька.

Как принцесса. Но другая – на бобах.