Воланд.
Он смотрит с грустью в лица человечьи,
А свита верная в безумстве скачет с толпой.
Он бормочет под нос какие-то странные вещи,
А Бегемот: "Чем просто сидеть, лучше спой!"
Он смотрит с грустью в глаза человечьи,
В полуулыбке коварной едва читается боль.
Он так искал с москвичами единственной встречи,
Дабы выяснить, кто единица, а кто давно ноль.
Тени бродят, ветра воют и небо здесь вечно хмуро,
Здесь лысые деревья ветками по лицам бьют.
Радуется обновкам ярким очередная дура,
Пока гремит за окнами искусственный салют.
А он печально скажет: "Люди - те ещё чертята,
В искушении не знают меры, не знают истинной любви.
Беззащитны перед миром, как перед сворою котята,
А самомнению их позавидуют все разом короли".
Его все замыслы исполнит преданная свита,
А он лишь судорожно в их сторону вздохнёт:
"Людям в бокалы яды подавно уж налиты,
А они их жадно пьют, будто райский мёд".
И Воланд смотрит дружелюбно в лица человечьи,
В его глазах и боль была, и тяжкая грусть.
Он говорит тихие и странные речи,
Но никто не слушает их и пусть.
И смотрят на Воланда пустые глаза человечьи,
"Не изменить их" - он сам себе тихо проговорил.
И пусть лица их больше напоминают овечьи,
Дьявол, как и Бог, их когда-то любил.
