Глава 3 Кантианская Панда
Кем только не был в своей жизни. Как будто бы специально набирал себе в ней статусов и положений, побывав директором и депутатом, журналистом и литератором, редактором и консультантом. Убеждал кого-то и сторожил от кого-то, учил и учился, воевал и… останавливал войны, был жертвой мошенничеств и, мошенничал сам, а как можно иначе представить работу в банке, начала 90-х годов, конца ХХ века.
Прятался и искал кого-то, ожидая чего-то, без радости и без надежды, ведь прервать эту бесполезную безнадежность, не было, как будто, никакой возможности. Поскольку противоречия подпирали со всех сторон и свили в моей душе не удобное, но надёжное пристанище, «воронье гнездо» избавиться от которого – хотелось, но было ужасно больно, нелепо, не приемлемо, противно мне и моей природе, долгу и Богу, внутри меня.
Итак, никаких приемлемых выходов не было, но было ожидание, казалось бы, просто, для того, чтобы «убивать время», и я погрузился в него, как в цель и как в результат, и достиг в этой «опасной охоте» невиданного совершенства и виртуозности: Такой, в которой всё видится совершившимся, таким, как надо, просто идеальным.
Однако, между этим идеальным совершением и мной, пролёг какой-то бесконечно странный, неправильный временной промежуток. Интервал, который следует как-нибудь переждать. Заполнить чем-нибудь, выстроить, занять и дождаться Времени, которое будет другим, счастливым и благоприятным.
И вот, мой сон, предваривший эту книгу, оказывался чем-то, занявшим место в череде бесконечности ожидания, в котором не имелось ни начала, ни конца. Переплетались причудливо финал и завязка, кульминация и спокойная интермедия, заставлявшие принять за данность это смешение, в котором пропадала интрига сюжета и никакого значения не имела его развязка, поскольку этой развязки, просто не было, она откладывалась и переносилась, вместе с течением времени. Переносилась, вместе с теми письменными отрывками, которые я брал себе за правило, писать ежедневно, заполняя ими урочное число страниц, когда-то журналов и тетрадей, а теперь вот, компьютерных файлов.
Отрывков, которые сейчас стало можно «подвешивать» в бесконечности бессмысленности сети Интернет, которая хоронила эти тексты в безумии своей бесконечности и, одновременно оставляя им надежду на бессмертие. Ведь всё, попавшее когда-то в эту беспощадную Матрицу, не исчезнет уже никогда, разве что только со всей нашей планетой.
Да что там с планетой - Вселенной.
Но и в Её масштабе станет веществом и сущностью Большого Взрыва, опрометчиво давшего Ей начало.
Теперь же, критическая масса слов в начале, дала начало новой Вселенной. Новому миру, который и был назван мною «ПОГОНЩИК ГИГПАНД».
Хотя, конечно же, я не такой уж и защитник Вселенных, как скажем – Брюс Виллис. Мне как-то легче представляется пару тройку новых Миров, нежели – возиться с несколько уже надоевшими – старыми.
