ОДИН В ПОЛЕ ВОИН
(из серии "Руководители со странностями)
"Несправедливый, делая себя злым,
себе же делает зло."
Марк Аврелий, римский император, философ
Новый начальник городской милиции продолжал развивать бурную деятельность по наведению порядка в работе всех отделов и служб, считая, что до его прихода бывшие начальники распустили личный состав до предела. Ему, бедолаге, приходится наводить порядок, начиная чуть ли не с нуля. Любил проводить длительные совещания, на которых с пристрастием заслушивал поочерёдно каждого сотрудника о результатах его служебной деятельности. Подводя итоги совещания, всегда напоминал о том, что сотрудник милиции должен быть исключительно честным и порядочным человеком. Строго предупреждал, что всякую нечисть, позорящую ряды доблестной милиции, будет выжигать калёным железом. Я имел не только юридическое образование и большой опыт следственной работы. Несколько лет занимался оперативной работой, имея специальное образование, так как окончил стационар Одесской оперативной школы милиции. Слушая порой нелепые указания полковника, всегда задумывался над тем, как он умудрился дослужиться до такого звания. Подчинённые в разговоре между собой приходили к выводу, что у счастливчика милицейской жизни наверху есть хорошие покровители.
Иногда полковник решался руководить расследованием уголовных дел. Через начальника следственного отдела он брал какое-нибудь уголовное дело, читал, а затем указывал на недостатки в проведении следственных действий. Конечно, никто не собирался реагировать на бестолковые указания. В то же время, следователь, стоя навытяжку, их подобострастно выслушивал, вставляя время от времени «есть» и «так точно», лишь бы скорей быть отпущенным в свой рабочий кабинет. Некоторые при этом, чтобы потрафить самовлюбленному начальнику, чуть ли не со слезами на глазах, уверяли, что если бы не того мудрые указания, он бы не знал, что делать дальше. Услышав такую оценку, полковник тут же протягивал дело, и мановением руки отпускал повеселевшего следователя.
Однажды ко мне пришёл возмущённый старший следователь С., не скупившийся на горячие слова в адрес полковника. Начальник у него запросил уголовное дело, которое представляло определённую сложность в его расследовании. Обвиняемым оказался прожженный неоднократно судимый зэк, который знал, как запутывать и затягивать расследование. С. решил его не арестовывать, пока не соберёт достаточно доказательств его вины. Обвиняемый ничего не знал о ценных показаниях свидетелей. Почувствовав, что против него затягивается петля, он поступил так, как часто поступают ранее судимые. Пришёл на приём к начальнику управления с жалобой на С., который якобы незаконно привлёк его к уголовной ответственности. Полковник ничего лучше не придумал, как вызвать С. и в присутствии жалобщика начать читать вслух важные показания свидетелей, и анализировать их объективность. Зэк не ожидал такого подарка. Он не мог сдержать своей радости. С. сказал, что он себя очень плохо чувствует, и потому попросил отпустить его. Не ожидая разрешения, покинул кабинет и пришёл ко мне. Я мог ему только посочувствовать и попытаться успокоить. Нам ничего не оставалось делать, как поддерживать друг друга. Все понимали, что жаловаться на своеобразного начальника некому и бессмысленно.
Описываемые события происходили в лихие годы, когда в Украине свирепствовали организованные преступные группировки, и продолжался раздел государственного имущества. Возникали мощные полулегальные и нелегальные коммерческие структуры, которые крышевались преступным миром и отдельными сотрудниками правоохранительных органов. Как коренной керчанин, знающий многих жителей города, располагал различной негативной информацией, получаемой от них. Много наслышался о полковнике. Крышевал ли он какую-либо коммерческую структуру, утверждать не буду. Я только приведу один разговор, состоявшийся у меня со старым другом по совместной ранее работе в следственном отделе. Володя находился на пенсии, но работал в одной рыбной организации города. Имел много друзей. Он был очень коммуникабельным человеком. Постоянно кому-то в чём-то помогал. Зная, что я снова работаю в милиции, обратился ко мне с необыкновенной просьбой поговорить с начальником в отношении его друга, решившим открыть пункт по приёму металлолома. Ему отказали в регистрации, откровенно заявив, что это делается только с личного разрешения начальника УВД. С ним можно встретиться для переговоров исключительно с помощью посредника.
Володя сказал, что его друг знает, на каких материальных условиях начальник милиции может дать добро. Конечно же, я своего друга послал вместе с железяками к чёртовой матери. Зная мою принципиальность, Володя нисколько не обиделся. Он мне позвонил через неделю и сказал, что всё у его друга нормально. Регистрация прошла благополучно. Обошлась немного дороже, чем они предполагали. О сделке не стал по телефону распространяться.
И только через несколько лет, когда мы с ним были на рыбалке, я ему напомнил о его друге, любителе металлолома. Он мне подробно ответил на все мои вопросы. Как я и предполагал, вся работа пунктов по приёму металлолома и контроль над ними находились в одних руках. Что поделаешь? Было такое время, когда, кто как мог, делал деньги. Конечно, людям при больших погонах их делать было легче. Я мог бы привести и другие подобные примеры. Но, думаю, что в этом нет никакой необходимости. И так всё ясно.
Сотрудников всех рангов успокаивала уверенность в том, что полковник Н., как и его предшественники, долго в занимаемом кресле не задержится. Киев обязательно пришлёт нового начальника. Так и случилось. Тихо и незаметно, без каких-либо скандалов или разборок, Н. однажды исчез. Куда его отправило МВД Украины, никто не имел понятия. А кого это могло интересовать. Лишь бы новый руководитель не оказался бы покруче Н.
Буквально через несколько месяцев сотрудники под большим секретом, шёпотом, с оглядкой на окна и двери, стали друг другу передавать сногсшибательную новость: Н. следственными органами задержан, и в качестве меры пресечения ему избрано содержание под стражей. Он проходит по делу, как один из участников преступной группировки, которая занималась ввозом в Украину контрабандным способом легковых автомобилей иностранного производства. Расследование проводилось в максимально засекреченном виде. Кто проводил расследование, где и как, никто не знал. Но были люди, которые побывали в одной камере с Н. Так что, это не выдумка. Чем закончилось расследование по громкому делу, было не известно.
Прошло несколько лет после этих событий. Я дома отмечал свой день рождения. Как всегда, присутствовал К., когда-то работавший в следственном управлении внутренних дел области старшим следователем по особо важным делам. После нескольких рюмок коньяка ему задал вопрос, не знает ли он что-нибудь о судьбе Н., и был ли тот осуждён. К. рассмеялся в ответ и сказал, что много говорить не будет, а только напомнит, какие тогда были в Украине бандитские времена, когда всё решали деньги. Появились с увесистым «дипломатом» дружки Н., и вопрос был решён. Н. был выпущен на свободу, как в таком случае говорят, с чистой совестью. После этого следы Н. потерялись окончательно. Вот так в моей долгой милицейской жизни оказался один из начальников со своими странностями.
